Простишь – не простишь - стр. 2
Я узнала первая. На лестнице включила мобильный и сразу же испугалась, увидев столько пропущенных вызовов. Ухватилась за перила и замерла.
– Что случилось? – встревожился Лино. – Что-нибудь с Маргерит? С Мило?
У меня дрожали руки, я все время нажимала не то. Понимала уже, что мир рухнул.
Мы их оставили дома вместе, Мило должен был делать уроки. Когда мы с мамой и Лино дружно солгали, будто поедем покупать новую плитку для бассейна – мол, это дело долгое и муторное, – Маргерит вызвалась с ним посидеть. Я охотно согласилась.
– Но при условии, что Мило все сделает сам, а ты, Марго, не станешь ему подсказывать. Знаю я вас, хитрюги!
Хитрюги подмигнули друг другу, я сделала вид, что ничего не заметила. Их вечная верная дружба умиляла меня и радовала.
Голосовое сообщение то и дело прерывалось, трудно было его расслышать и понять. Маргерит рыдала. Значит, случилось что-то ужасное. Она твердила: «Несчастье. Несчастье. Приезжайте в больницу».
Я бы упала, если б Лино не подхватил меня. «Несчастье. Несчастье. Приезжайте в больницу», – повторяла я снова и снова. Пять, десять, двадцать раз. Муж терпеливо слушал, он и сам окаменел. Пять, десять, двадцать раз. Наконец он пришел в себя, взглянул с пониманием, вывел на палящее безжалостное солнце, усадил в машину и повез. Мама в тревоге не умолкала: «Что с ним? Он отравился? Упал с лестницы? Опрокинул на себя кастрюлю с кипятком? Его ударило током? Шершень укусил?» Лино не отвечал. Она хотела знать все в точности. Но мы и сами ничего не знали. Нужно ждать, ждать, терпеливо ждать. Мобильный Маргерит сейчас выключен, до больницы еще километров тридцать – целая вечность. Вечность, заполненная всего одним именем. Четыре буквы. Мило. Ничего больше нет в моем воспаленном, добела раскаленном, опустевшем мозгу. Страх и ярость вымели все остальное. Сердце заходилось от боли. Господи, только не это, не надо опять, я не вынесу, я не готова!
Мы добрались до больницы ровно в час дня. Она находилась на самой вершине холма, возвышалась над другими домами. Пока мы ехали, я впервые заметила отвратительную черную копоть на всех фасадах. И вдруг подумала: «Воздух и здесь загрязнен, отравлен. Вредные вещества проникают повсюду, все разъедают, засоряют, портят. Ничего себе, отдых за городом! Сплошной обман. Здоровье здесь не поправишь, и покоя не дождешься».
Лино припарковался у самого входа, мама мгновенно выскочила из машины, хлопнув дверцей, а я так и осталась внутри, вжалась в сиденье и не шевелилась. Знаю-знаю, во всех фильмах, книгах, кошмарных снах герои бегут со всех ног, бесцеремонно расталкивают встречных, бросаются к первому же белому халату и требуют ответа, настойчиво, упорно, властно. Мне же хотелось забиться в угол и не вылезать до конца времен, как будто можно спрятаться от беды, сделать вид, что ее и не было!