Прости за любовь - стр. 12
Когда она не явилась на обед вовремя, мне было плевать. Ее я и не ждал. Только с ее появлением офонарел настолько, что перед глазами потемнело. По-другому я не мог описать свое состояние, когда ни воздуха в легких, ни мыслей в голове.
Нежная и охренительно сексуальная. Первое, о чем я подумал, так это о том, как сладко она будет стонать подо мной.
Лика стояла смущенно передо мной в скромном коротком сарафане, который выгодно подчеркивал ее небольшую грудь, тонкую талию и офигенные ноги. Ее полные правильной формы губы были расстроено сжаты, длинные темно-русые ресницы дрожали, а волосы отсвечивали нереальным розовым золотом от лучей солнца, проникающих через окно. Вокруг нее было столько света, столько притягательной энергетики, что я не мог оторвать от нее взгляд.
Девушка не смотрела на меня, но я был уверен, что я сдохну на месте, если взгляну ей в глаза. И точно знал, что мне не перепадет от нее ничего. Я могу весь мир к ее ногам положить, но эта взъерошенная гордая Птичка будет воротить нос от меня. Похлеще своей сестры. И никогда не сдастся.
Я еще не до конца осознал, что творю и что говорю, но стоило ей растерянно взглянуть в мои глаза, как я пропал.
Хрен знает, как называется эта херня, когда тонешь в глазах другого человека. Прям реально вокруг только этот ярко-небесный цвет и больше нечего. Вообще. Я даже не сразу сообразил почему Лера наезжает на меня и говорит о моей Птичке в третьем лице.
Немного собравшись с мыслями, я вспомнил, что минуту назад заявил, что женюсь на этом голубоглазом ангеле. И это было не игрой. Ничего общего с Лерой, бизнесом и какими-то левыми предрассудками на тему «дала – не дала». И мысль о женитьбе меня не пугала. И что Птичка – намного младше меня, тоже. И даже то, что буквально вчера я совсем не по-детски кувыркался с ее родной сестрой. Вообще ничего не пугало.
Я понимал, что хлебну с ней. Что это такой гемор, что мне и не снилось. Но хотел больше всего на свете, чтобы она стала моей!
А она сопротивлялась. И меня это еще больше заводило.
Это было сумасшествие, но мне нужна была эта Птичка любой ценой. Я хотел ее себе. И знал, что одной ночи мне будет мало. Я хотел ее надолго, и плевать, что она от меня шарахалась, как от прокаженного.
В ее взгляде было много всего. Она злилась, была напугана и о взаимном притяжении не было и речи. Если я не смогу присвоить ее в ближайшее время - она убежит. И будет бегать вечно, но не подпустит к себе ни за что. Особенно после того, как я подло обошелся с ее сестрой. Поэтому жениться на ней – в тот момент было единственным путем завоевать ее.