Прости за любовь - стр. 42

Приятно знать, конечно. Да только у этой семьи секретов больше, чем в госархиве. И на их хранение я не подписывалась!

– Руслан знает, что вы здесь живете? – спрашиваю дядю Ваню.

Я обошла всю комнату, и ничего интересного не нашла. На вид это просто комната, с отсыревшими стенами. Единственная странность лишь в том, что она находится под землей, и что сюда ведет какой-то тайный лаз, в который можно попасть откуда-то с улицы.

– Нет, не знает, – отвечает мужчина. – Не говори ему, пожалуйста.

Ну вот! Мало мне было секретов. Теперь я еще должна стать соучастником преступления?!

– Мне некуда пойти, – уговаривает меня дядя Ваня, – не выдавай, пожалуйста.

Черт! Влипла, так влипла! Что Руслан сделает со мной, если узнает? А он обязательно узнает, рано или поздно. Я, и без этих тайн и клятв, боюсь его до дрожи в коленках!

Черт! Черт! Черт!

Как же все это некстати!

– Обещай, что не скажешь ему, – просит дядя Ваня.

– Ладно, – соглашаюсь неохотно, – обещаю.

Обратный путь к маленькой коморке, в которой обитает дядя Ваня, проделываем молча. Не знаю, о чем молчит мужчина, а мне есть, что обдумать. Комната может быть просто помещением, которое вообще не использовалось. Необязательно такие мероприятия, свидетелем которого стал маленький Иван Кузьмич, проходили регулярно. Быть может, это была разовая акция? А, может, смысл всего таинства не в каких-то делах, которые обязательно противозаконны или направлены во зло. Быть может, это было что-то еще. Но что?..

У дяди Вани не задерживаюсь, выбираюсь из подвала и возвращаюсь в комнату, которую облюбовали для себя рабочие. Включаю обогреватель. Он медленно прогревает большое помещение, а я кутаюсь в куртку и завариваю себе еще горячий чай.

Мне нужно разобраться в увиденном, эта комната не дает покоя. Что же увидел дядя Ваня в детстве? Что это был за ритуал?

Моя попытка поискать в интернете что-то о тайных обществах не увенчалась успехом. Из-за непогоды у меня не получилось толком подгрузить браузер. В доме и раньше интернет почти не ловил, а теперь и подавно. Уж лучше лечь спать в надежде на лучшее, а завтра обдумать все это. Надеюсь, дорога немного просохнет, и я смогу выбраться.

Я стою посреди красного зала, освещенного сотней свечей. Языки пламени на них движутся от малейшего дуновения воздуха, что создает иллюзию таинственности. Ощущение дикого, животного ужаса сковывает тело. Все именно так, как бывает в страшном кино, только на этот раз мне отведена главная роль.

Руки и ноги замерзли и дрожат, и, даже, зубы стучат от холода. Кажется, что вот-вот из-за выступа в стене выйдет таинственная фигура в плотном черном плаще и, надвинутом на лицо, капюшоне.