Прости - стр. 39
– Жуть какая! – Олеся, представив себе цветочный холм, в котором копается собака, расхохоталась.
Цветы – не холм, букет – доставили на следующий день. Белые тюльпаны, ветки с ярко-красными ягодами (Олеся такого кустарника в жизни не встречала) и какая-то пушистая зелень. И – карточка: «Спасибо за чудесный вечер. Надеюсь на повторение. Герман». Не удержавшись, Олеся кинулась к скрипичному футляру. И ни на мгновение не задумалась. Знаменитый вальс Доги из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». Нежный и пронзительный, как эти цветы посреди вьюги. Или, может, правильнее что-то из «Щелкунчика»? Нет, все-таки первая мысль была точнее.
Бабушка стояла в проеме кухонной двери и смотрела… странно.
– Тебе не нравится? – обиделась Олеся. – Посмотри, он ведь не по интернету этот букет заказал, а сам выбирал! И карточку собственноручно подписал! И вкус у него безупречный. Большинство мужчин выбрали бы розы, да еще позволили бы, а то и велели бы напихать в них бусинок, блесток и прочей мишуры – для вящей романтичности. А тут – строго и прекрасно. Я, может, таких прекрасных никогда не получала!
– А ты уже оправдываешься? Перед кем? Передо мной – не надо, я тебе не враг. Значит, сомневаешься и сама? – Таисия Николаевна говорила спокойно, только в голубой свой махровый халат куталась старательно, точно знобило ее.
Олеся медленно убрала скрипку, так же медленно закрыла футляр. И в самом деле – почему она оправдывается? Дурацкая привычка. Вечно так. И совсем тихо сказала:
– Мне очень нравится Герман.
– Это уже лучше, – бабушка кивнула. – Приводи как-нибудь к нам познакомиться.
– Что, вот прям сразу? – Олеся покраснела. – Он может решить, что я рассчитываю на…
– А ты не рассчитываешь? – парировала бабушка. – Знаешь, как говорят? Мужчина еще только поцеловать собирается, а женщина уже третьему общему ребенку имя придумывает.
– Ба! Зачем ты так?!
– Так – как? Ничего в том плохого нет, женщины по природе своей хранительницы, а думать о будущем – лучше, чем стрекозой порхать. Лесенька, я же за тебя волнуюсь. Цветы – ладно, но помнишь, как у Пушкина? В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань.
Господи! Опять Пушкин! Как сговорились все!
– Ба! Там-то да, Мазепа старик, а Мария вся такая юная. Ты беспокоишься из-за того, что Герман богат? Думаешь, среди богатых не бывает хороших людей? Кто меня учил не судить сгоряча?
– Ладно, поживем – увидим. Не сердись. Надулась, как мышь на крупу.
– Почему она на крупу дуется?
– Потому что в нос попадает, мышь чихает, а хочется слопать побольше, вот она и обижается, и дуется, и фыркает. Точно как ты сейчас, – и она вдруг подмигнула.