Прости, брат - стр. 2
– Безрукий, – буркнула себе под нос Валя, приподнимаясь с насиженного места.
Подскочив к медсестре, Коля осторожно взял из её крепких рук, в которых побывало за многие годы больше сотни новорожденных ребятишек, и прижал к груди сопящий с закрытыми глазами комок, затем аккуратно оттопырил уголок, прикрывающий нежное личико розового мальчонки.
– Стасик, – произнеся дрожащим голосом имя, украдкой смахнул слезу под правым глазом.
– Для начала жену поцелуй, – строго сказала тёща, выглядывая из-за плеча Николая. – И не дыши на него – не дай Бог заразишь чем-нибудь.
– Мам, перестань, – Ира вступилась за мужа. Приблизившись к нему, положила руку на свёрток и посмотрела на малыша, будто видит его впервые.
Заметив, что старшего сына нет рядом, поискала глазами и, найдя его сидящим у окна, поманила рукой.
– Иди сюда, сынок, посмотри.
Алёша не шелохнулся и не сдвинулся с места. Насупившись, раздул ноздри и часто дышал, показывая недовольным видом свою детскую злость и обиду на родителей.
– Иди, Алёшенька, – подозвала мама ласковым голосом.
– Я домой хочу, – глаза мальчишки были полны слёз отчаяния.
И кто их просил о втором ребёнке? Зачем они согласились взять в этой больнице мальчика? Им Алёши мало? И надо же, мама пробыла здесь почти две недели, выбирала, наверное, самого лучшего… Лучше, чем Алёша…
– Я никому не нужен, – всхлипнул надутый мальчик и ещё ниже наклонился, чтобы никто не видел его слёз.
– Алёшенька, – Ирина подошла к сыну и присела на корточки, заглядывая в его раскрасневшееся лицо, – сыночек, ты плачешь?
– Нет, – пробурчал он, закрыв лицо руками.
– Пойдём, вместе посмотрим на маленького… – мама аккуратно убрала руки Алёши.
В его глазах было столько горя, что материнское сердце сжалось и чуть не взревело при виде расстроенного старшего сына. Обняв Алёшу, Ира всплакнула и медленно прошептала прямо в его ухо:
– Я очень сильно люблю тебя, – Ира поняла, в чём причина. – Вы у меня самые любимые мальчики: ты и…
– А за что ты его любишь? – слёзы хлынули градом, и Алёша ещё сильнее прижался носом в плечо мамы. Его охрипший от обиды голос задрожал, а маленькие пальцы вцепились в вязаную кофту, пронзая кожу, – чем он тебе понравился?
– Всем. Он напомнил мне тебя, когда ты был точно таким же, крохотным, – прошептала Ира и отпрянула, нежно улыбнувшись, – вы оба мои дети, мои сыновья, мои и папы. И мы будем любить вас одинаково.
– Честно-честно? – в груди Алёши стало теплее от маминых слов. – Обещаешь?
– Клянусь, – ответила Ира и поднялась на ноги. – Пойдём, нам уже пора ехать.
Помогла застегнуть куртку, взяла сына за руку и подвела к папе.