Прости - стр. 76
— Мама…
Девушка ошарашенно смотрела на мать. Она не предполагала за ней таких соображений.
— Но я так не хочу! Разве я недостойна того, чтобы меня любили, как единственную женщину?!
— Сказки! — уверенно парировала мать. — Рано или поздно мужчина побежит на сторону.
— Полина! Что ты несёшь? — встрял в перепалку Леонид Маркович. — Зачем равняешь всех под одну гребёнку? Есть и другие…
Мать Валерии захлопнула рот и зло уставилась на брата. Буравя взглядом, пыталась то ли испепелить, то ли стереть с лица земли. А потом гневно и вызывающе зашипела.
— Ну да! Есть полоумные идиоты типа тебя, называющие себя «однолюбами». Не слушай дядюшку: это сплошь мямли и бесхребетники. Ни один здравый человек не будет пускать слюни по непутёвой бабе.
Валерия почувствовала, как напрягся дядя. Видимо, сказанные в запале слова имели подоплёку, тайный смысл.
— Быстро марш в комнату, — гаркнула она на дочь. — А ты… — она гневно посмотрела на брата, — мог и получше следить за племянницей. Всё же она невеста, почти член семьи Корсаковых. А ты устроил в квартире дом свиданий.
— Я люблю другого, — Валерия попробовала достучаться до разъярённой фурии.
— Не смеши! Она любит другого, — передразнила мама. — Тебя не поймёшь: то никто не нравится, то, заполучив приличного жениха, влюбилась в кого-то другого. Выйдешь замуж, люби хоть десятерых. А сейчас немедленно в комнату, я сказала. И приведи себя в порядок. Стыдно смотреть, — она оглядела вызывающий наряд дочери, в котором та тусила в клубе накануне, — ты похожа на гулящую девку, а скоро приедут Корсаковы.
— Между прочим, этот наряд мне твой разлюбезный Гришечка выбирал.
— Ну и отлично! Вот и красуйся в нём перед ним. А сейчас ты дома. Тебе что, дважды нужно повторять?
Лера развернулась и, еле сдерживая слёзы, бросилась к себе.
— Полина! — Голос Леонида Марковича казался печальным. — В кого ты превратилась? Я не узнаю тебя, сестрёнка.
— Да пошёл ты… Алло, Эля… Да. Дома… Да… Да… Хорошо. Ждём.
— Что ты творишь? Зачем ломаешь девочке жизнь! Кирилл тоже отличный мальчик…
— Ах, так этого засранца, что вскружил дурёхе голову, зовут Кирилл?! Я предчувствовала, что проживание с тобой не пойдёт ей на пользу. Старый потворщик…
— Полин. Ты хоть вникла бы в сложившуюся ситуацию. Это не Лера изменила, а Гриша. А ты тиранишь дочь.
— Ничего, она мне потом ещё и спасибо скажет. Я мать… Женщина. И у меня есть жизненный опыт. Всё! Ничего не хочу знать — свадьбе быть.
— Дура!
— Древнее ископаемое. Замшелый идиот.
21. Глава 18
— Лера…
Уже пять минут Корсаков топтался у закрытой двери в комнату невесты.