Простая жизнь - стр. 40
Казалось, Скил вот-вот заплачет. Непонятно было только, что сейчас сильнее окутывало его – злость или боль. Но оба эти чувства в представлении Кейт никак не могли касаться Скила, ее жизнерадостного, позитивного друга, который всегда мог поднять ей настроение, и которого Кейт почти никогда не видела в плохом настроении.
Кейт не на шутку испугалась и не могла придумать, чем могла быть полезна другу в подобной ситуации. Она шла за ним с намерением поддержать и защитить от грусти, но в итоге сама оказалась под защитой. Вот только от кого?
Девушка не знала, сколько прошло времени, сколько гадостей успел выслушать Скилер, но она наконец-то додумалась вытянуть руки и зажать его уши. Она потерлась носиком об его нос, поцеловала в лоб и выдавила из себя улыбку, когда Скил все же открыл глаза. Но и это не помогло.
Женщина, к которой Кейт уже прониклась глубочайшей неприязнью, вдруг оказалась позади Скила. Она рывком заставила его обернуться и начала колотить его в грудь и толкать к выходу. Он сделал лишь один шаг назад, но больше не сдвинулся ни на миллиметр. Он раскинул руки, не пропуская бунтарку к своей подруге, но ничего больше не предпринимал.
Скил, стиснув зубы, молча стерпел каждый удар, каждое оскорбление. Кейт казалось, что это длилось невыносимо долго, даже ноги ее начали ныть. Когда же в незнакомке не осталось сил для истерики, и она опустилась на землю перед ними, Скил взял Кейт за руку и подвел к могилам. Оставив девушку у подножия, он прошел между плитами до середины, сел на корточки, сказал что-то и погладил плиты. Затем он встал, еще раз глянул на женщину за спиной Кейт, покачал головой и, приобняв подругу за плечи, направился к выходу.
Только когда они оказались за пределами кладбища, Кейт поняла, что до боли сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. По ощущениям они провели на кладбище несколько часов, хотя конечно, это было не так. Но и Скил выглядел настолько выжатым, будто только что пробежал сотню километров. Будто кладбищенский воздух отравлял легкие, заставлял их сжиматься, превращал все органы в камни.
Кейт выдернула наушники из ушей и вздохнула с облегчением. От чересчур громкой музыки уже прилично разболелась голова. Но это ерунда по сравнению с тем, что пришлось пережить Скилеру. Парня трясло, а в глазах застыла не столько горечь, сколько жалость, – но не к себе.
– Прости, что пошла с тобой, – прошептала Кейт, став напротив друга.
– Спасибо… – прижав ее к груди, выдохнул Скил, – что пошла со мной. Спасибо, Кейт!
Самые разные эмоции теперь накрыли его словно лавина. Боль поблекла, – за двенадцать-то лет! – но детская травма давала о себе знать. Каждый год одна и та же сцена, которая каждый раз угнетала Скилера, практически вгоняя в депрессию. Но если не депрессия, то жестокость проснулась бы в нем после пережитой трагедии. Он стал бы озлобленным подростком, отравляющим жизнь всем, кого угораздило оказаться рядом с ним.