Проснись в Никогда - стр. 8
Кэннон соскочил с лестницы и обнял меня. От него пахло какой-то экзотической древесиной, как от дорогого паркета.
– Ну как колледж? Как мама и папа? По-прежнему держат маленькое кафе-мороженое?
– Да.
Он внимательно посмотрел на меня. Лицо его было непроницаемым.
– Мне оно всегда нравилось.
– Привет, Би, – послышался серьезный голос.
Я обернулась и увидела Марту. Она близоруко щурилась на меня сквозь стекла своих толстенных, как у безумного ученого, очков, придававших ее глазам известное всем сходство с всевидящими телеобъективами. Вместо всегдашних слаксов с бесформенной оксфордской рубашкой на ней были рваные черные джинсы и безразмерная футболка с немецкой надписью TORSCHLUSSPANIK – значения этих слов я не знала. Свои жидкие каштановые волосы она перекрасила в ядерно-голубой цвет.
– Привет, – поздоровалась я.
– Как ни смешно, ты совсем не изменилась, – протянул Кип; его улыбка была как крохотная пуговка на строгой обивке мебельного гарнитура в парадной гостиной. – Ты что, провела все это время в криозаморозке? Это просто нечестно, малышка. Я успел обзавестись гусиными лапками и подагрой.
Вернулась Уитли, по-прежнему избегавшая смотреть мне в глаза, и схватила свою телесного цвета сумочку от «Шанель».
– Ты же едешь с нами, да? – без особого воодушевления в голосе спросила она, сунув ноги с идеальным педикюром в балетки от «Ланвин».
– Вообще-то, я…
– Конечно же, ты едешь с нами, – заявил Кэннон, обнимая меня за плечи. – Билет я тебе как-нибудь выцарапаю. Или выцарапаю кому-нибудь глаза за билет. В общем, на месте разберемся.
– Laissez les bon temps roulez[4], – провозгласил Кип, приподнимая свой стакан.
В молчании протяженностью примерно с Техас мы потянулись на улицу. Тишину нарушали лишь наши шаги да свист ветра, резвившегося в кронах деревьев. Сердце у меня колотилось, щеки горели. Больше всего в тот момент мне хотелось прыгнуть в свой пикап, вдарить по газам и рвануть оттуда со скоростью сто миль в час, сделав вид, что ничего не было.
– Мы поедем на двух машинах? – спросила Марта.
– Нас пятеро, – отозвалась Уитли. – Все влезут в мою.
– Обещаешь хотя бы раз бросить взгляд в зеркало заднего вида, малышка? – спросил Кип.
– Тоже мне, остряк.
Мы забрались в ее темно-зеленый «ягуар» с откидным верхом. Уитли с решительным видом, который, если я правильно помнила, означал, что ей не по себе, принялась жать кнопки на сенсорном экране приборной панели. Двигатель аристократически кашлянул, и верхняя часть машины начала расходиться, точно скорлупа яйца, из которого кто-то пытается проклюнуться. В следующее мгновение мы уже мчались по подъездной дорожке; Уитли втопила педаль газа в пол и рванула с места, как заслуженный ветеран гонок НАСКАР, не обращая внимания на то, что машину периодически заносит на газон и она идет юзом, выкашивая рододендроны. Я сидела на заднем сиденье, зажатая между Кипом и Мартой, и изо всех сил пыталась не слишком наваливаться ни на одного из них.