Размер шрифта
-
+

Прощайте, колибри, хочу к воробьям! - стр. 3

– А как ее зовут?

– Помнишь, «А эту зиму звали Анна»?

– Значит, Анна! И что, папа, будет свадьба?

– Не смеши меня. Просто распишемся и полетим в Ниццу.

– Элегантно!

– Кстати, у нее тоже есть кот. Огромный рыжий мэйнкун по кличке Штраус.

– Опа! А какой Штраус имелся в виду – Иоганн или Рихард? – засмеялся Константин.

– Я не интересовался. А ты вот завтра и спросишь.

– Папочка, я тобой горжусь! Давай выпьем за тебя. Я знаю, ты терпеть не можешь тосты, но сегодня один разок можно! И, знаешь, я никогда не ел таких вкусных цыплят табака. Прелесть просто!

– Молодец, сын! Сразу снизил пафос! У тебя все-таки есть вкус. Если речь не идет о женщинах.


Иногда ранним утром, спросонья, мне чудится, что за окном шумит океан. Но тут же я вспоминаю, что это вовсе не океан, а Москва. И когда вижу свою практически пустую квартиру, где ни одна вещь ни о чем мне не напоминает, у меня становится хорошо на душе. Я освободилась! Поначалу думала отправить кое-что из вещей пароходом, но потом решила – ну их! С нуля так с нуля! Единственное, что я привезла с собой, – это документы и ноутбук. Даже тряпок не взяла, только то, что на мне, и смену белья.

Я летела из Сан-Франциско через Франкфурт, где остановилась на два дня у подружки, с которой еще училась в консерватории. Там я накупила два чемодана одежды на разные случаи жизни. Два дня мы с Лизой, высунув язык, носились по Цайлю – она живет неподалеку. Цайль – самая торговая улица Франкфурта. И теперь мне есть что надеть. И ни одна вещь ни о чем не напоминает, кроме бешеной гонки по Цайлю, а это было весело. И в квартире тоже нет ничего такого… Впрочем, тут вообще ничего, считай, нет. Прямо из аэропорта Шереметьево я попросила водителя поехать в магазин ИКЕА, где купила все необходимое на первое время, чтобы есть, спать и сидеть. К счастью, в квартире, которую я пятнадцать лет сдавала, теперь есть кухонные шкафы, холодильник, стиральная машина и посудомойка. И всегда были стенные шкафы. Разумеется, стоимость техники и кухонных шкафов была удержана из платы за квартиру, но я была счастлива, что хоть об этом не надо думать. И ремонт сделан. Помню, водитель, который затащил мне в квартиру чемоданы и покупки, покачал головой и сказал:

– Надо же, сроду такого не видал – чтоб из Шарика сразу за такими покупками…

– Из какого Шарика? – не поняла я.

– А Шереметьево теперь так зовут.

– А!

Я щедро с ним расплатилась, и он сказал:

– Слышь, Евгения, если тебе что понадобится, звони!

– Спасибо, непременно!

И я принялась наводить уют в пустоте. Я теперь спала на широкой надувной кровати, вместо диванов и кресел у меня были подушки, которые можно как угодно компоновать. Через неделю я обзавелась телевизором, купила еще кое-что из посуды, несколько ваз и… зажила!

Страница 3