Прощай, «почтовый ящик»! Автобиографическая проза и рассказы - стр. 50
Сейчас припоминаю, какие же насущные вопросы тогда волновали сотрудников? Вспомнила главный! Все отстаивали введение скользящего графика: вместо фиксированного часа начала рабочего дня желали установить двухчасовой интервал для прихода на работу с сохранением суммарного рабочего времени за день. То есть, раньше пришел, раньше ушел, а позже явился – задержись вечером.
Но это вопрос нашим Советом поднимется позже, а пока еще предстоит голосование. После тайной процедуры за меня отдают голоса 250 человек нашего Отделения, за моего конкурента-компьютерщика – 125. Прохожу я!
Всего было избрано в СТК девять человек: я – единственная в совете женщина. Потому на первом же собрании, где распределялись функции членов Совета, меня обрекли на пост секретаря, подавив мужским большинством. Мое желание войти в экономический блок осталось нашими низовыми демократами неуслышанным. Еще сильнее разочаровалась я в последующие месяцы.
Мне казалось, что нетрудно принять решение о скользящем графике работы – о нем я упомянула выше – или о предоставлении отпусков всем сотрудникам в летнее время, потому что научно-исследовательский процесс непрерывен только в голове – бумаги и отчеты вполне могут подождать до осени. И длительность командировок не превышала обычно месяца, то есть каждый сотрудник успел бы и погулять за наше короткое лето, и, в свой черед, выехать на испытания. Помню, как сама не единожды маялась в жарком июле, когда перегрева не выдерживали компьютеры; как сидела в унынье в душной комнате, листая опостылевший литературный журнал.
Но решение проблем рядовых сотрудников все время откладывалось, потому что остальные члены СТК без устали возвращались к оргвопросам, регламентирующим деятельность Совета. Я оказалась в совете белой вороной. И годы спустя вспоминаю те наши собрания, когда слышу по телевизору разговоры о тех или иных привилегиях, установленных для себя депутатами Госдумы!
Членам нашего общественного Совета привилегий не полагалось – от работы нас никто не освобождал – однако как цеплялись члены низового управленческого звена за свое место в Совете! Да простят меня поборники гендерного равноправия, но я думаю, что стремление хотя бы к минимальной власти свойственно именно мужчинам – напомню, кроме меня, все остальные были представителями сильного пола. Итак, на заседаниях – они проходили, между прочим, всегда в рабочее время – без конца мусолились вопросы типа: на какой срок избирать совет, и сколько раз повторно можно избираться отдельным членам. Первоначально установленный в примерном Положении двухлетний срок действия органа пытались сдвинуть к трем и даже четырем годам. Мой голос, призывающий к более частому обновлению Совета, опять остался в меньшинстве.