Прощай, Германия! - стр. 3

Поясняю для молодежи, была давно и такая должность в войсках, заместитель командира батальона по политической части, а сокращенно – замполит. Упрощенное наименование своей должности Эдику не нравилось, слышалось что-то вроде клички. Чем именно он должен был заниматься в батальоне, бывший строевой офицер Громобоев толком не знал, поэтому просто слонялся из роты в роту, болтал в курилке с солдатами, травил анекдоты в канцелярии с офицерами, пил чай в каптерках со старшинами.

Ну и, конечно, повоевать Эдуард никогда не отказывался, от выходов на боевые действия не отлынивал и сам лез в каждую заварушку. В общем – сорвиголова! Только за это комбат его и терпел. Так и говорил: из всех четверых моих замполитов хоть один попался боевой, пусть и не настоящий, а свежевыращенный из командиров, ну да ладно… Вскоре за боевые заслуги и храбрость его решили даже сделать Героем Советского Союза, причем дважды пытались, да не вышло, тогда комдив лично послал наградной на третий орден.

Тут подоспела замена домой – отмеренные сроком службы два года завершились.

Казалось бы, карьера складывалась удачно (пять лет службы – и уже почти майор!) на зависть многим, но с ним приключилась романтическая история, как раз под замену, наш капитан возьми да и подженись… Поздней осенью во время рейда по баграмской зеленке Эдика контузило, а заодно и нашпиговало осколками. Вначале он попал в медсанбат, а затем был отправлен в госпиталь в Кабул. Хирург вынул десяток мелких осколков, которые впились в мягкие ткани от кисти до предплечья, да десяток еще более мелких так и остались не извлеченными (да простят меня дамы за это уточнение) из ягодиц. Ранение было результатом подрыва на противопехотной мине, но капитану повезло, основные осколки приняли на себя два бойца-сапера, вот их-то нашпиговало крепко, усеяло ранами с ног до головы, ни один, ни другой в полк уже не вернулись. Чудо, что Громобоев в момент подрыва стоял к ним спиной, а повернись он на секунду раньше к ним передом? И куда бы все это железо влетело? Вот именно – туда! Эдик так радовался сохранившемуся хозяйству, что отлюбил почти всех медсестер, которые были хороши собой и не противились возможности развлечься.

Ближе к выписке он и познакомился с очередной пассией, с новенькой медсестрой отделения – с зеленоглазой блондинкой Ириной. Легкая ночная интрижка вскоре переросла в бурный роман. Эдик выздоровел, но умудрился проваляться в госпитале еще пару недель. Как говорится, завел себе ППЖ (походно-полевую жену).

После выздоровления Громобоев еще не раз посещал свою пассию в госпитале: то проездом в колонне, то специально делая крюк, возвращаясь из рейда, а то и самовольно пересекал ночной Кабул, заскакивал на ночь. Время шло, и перед самой заменой его контузило, да так основательно, что неделю заикался и в глазах двоилось. Капитан опять попал в знакомый госпиталь, но, увы, Ирину накануне по замене перевели в Ташкент.