Прощай, детка, прощай - стр. 57

Наступила очередная долгая пауза, Хелен изо всех сил напрягала то, что осталось от ее мозга. Я уж подумал, не принести ли ей еще банку пива для стимуляции мышления.

– Точно, – очень медленно проговорила она. – На обратном пути мы проехали по большому холму рядом с памятником.

– Значит, дом, – сказал Бруссард, – был на восточной стороне города.

– Восточной? – повторила Хелен.

– Вы были ближе к району Банкер-Хилл, к Медфорд-стрит или Банкер-Хилл-авеню, чем к Мейн-стрит или Уоррен-стрит.

– Ну, раз вы так говорите…

Бруссард склонил голову, потер ладонью щетину на щеке, коротко вздохнул.

– Мисс Маккриди, – сказал Пул, – вы еще что-нибудь о доме помните, кроме того, что он стоял в конце переулка? Это был дом на одну семью или на две?

– Он был очень маленький.

– Будем считать, что на одну семью. – Пул сделал пометку в блокноте. – Какого цвета?

– Они были белые.

– Кто?

– Друзья Рея. Женщина и мужчина. Оба белые.

– Отлично, – сказал Пул. – Но – дом. Какого он был цвета?

Она пожала плечами:

– Я не помню.

– Поехали искать Ликански, – сказал Бруссард. – Можно поехать в Пенсильванию. Черт, я сяду за руль.

Пул выставил руку:

– Дайте нам еще минутку, детектив. Мисс Маккриди, пожалуйста, вспомните. Вспомните тот вечер. Запахи. Музыку, ведь у Ликански в машине стереосистема. Вспомните все, что угодно, только бы снова почувствовать себя в той машине. Вы ехали из «Нашуа» в Чарлстаун. Это примерно десять часов, может, чуть меньше. Вы были никакая. Вы свернули в этот переулок, и вы…

– Мы – нет.

– Что?

– Мы в переулок не сворачивали. Остановились на улице. В переулке стояла старая сломанная машина. Пришлось колесить минут двадцать, пока нашли, где ее оставить. Там это непросто.

Пул кивнул:

– Сломанная машина в переулке. Было в ней что-нибудь запоминающееся?

Хелен покачала головой:

– Просто груда ржавого железа. Стояла на подпорках. Ни колес, ничего.

– Понятно, подпорки, – сказал Пул. – Больше ничего?

Хелен уже начала отрицательно покачивать головой, но вдруг замерла и захихикала.

– О чем смеемся? – спросил Пул.

– А?

– Что вас рассмешило, мисс Маккриди?

– Гарфилд.

– Джеймс Эй? Наш двадцатый президент?

– А? – Хелен выпучила глаза. – Нет. Тот кот.

Мы все посмотрели на нее в недоумении.

– Тот кот! – Она вытянула руки. – Из комиксов.

– Гм, – произнес я.

– Помните, все прилепляли этих Гарфилдов на окна в машинах? Ну. В той машине тоже был. Вот так я поняла, что он висит там типа вечно. Ну, сами подумайте, кто в наше время прилепляет Гарфилдов к стеклам?

– И в самом деле, – зло сплюнул Пул.

По прибытии в Новый Свет Уинтроп и другие первопоселенцы обосновались на клочке земли площадью примерно полтора квадратных километра, большая часть которого была на холме. Холм назвали именем родного английского города – Бостоном. Первая же зима оказалась суровой, и тогда выяснилось, что вода здесь почему-то солоноватая, поэтому поселенцы переправились через пролив, забрав с собой название «Бостон» и оставив на некоторое время то, что в дальнейшем станет Чарлстауном, без имени и назначения.