Прощай, детка, прощай - стр. 13

– Совсем мы с тобой хвост поджали, – констатировала недавно Энджи.

– Точно, – удовлетворенно кивнул я.

– А вдруг ее уже нет? – сказала Энджи, пока мы спускались по лестнице с колокольни.

– Тогда плохо.

– Хуже, чем просто плохо.

– Хочешь отказаться? – Я открыл дверь на задний двор школы.

Она посмотрела на меня, будто боялась облечь в слова, услышать себя и понять, что отказывается помочь попавшему в беду ребенку.

– Не хочу пока соглашаться.

Я кивнул, хорошо понимая, что она чувствует.

– Все вокруг этого исчезновения дурно попахивает, – пробормотала Энджи, пока мы ехали по Дорчестер-авеню к дому Хелен и Аманды.

– Согласен.

– Четырехлетки сами не пропадают.

– Уж это точно.

Люди, поужинав, выходили из домов, одни ставили на террасах шезлонги, другие тянулись к барам или спортивным площадкам покидать в сумерках мяч. В неподвижном воздухе пахло серой фейерверков.

Энджи подтянула колени к груди, уперлась в них подбородком.

– Пусть я трусиха, но ловля игуан на полях для гольфа меня вполне устраивает.

Мы свернули с Дорчестер-авеню на Сэвин-Хилл-авеню.

– Меня тоже, – сказал я.

Когда исчезает ребенок, пространство, которое он занимал, сразу заполняется десятками людей. Родственники, друзья, полиция, журналисты и корреспонденты, энергичные и шумные, создают ощущение сплоченности общества.

Но в этом шуме особенно заметно отсутствие голоса самого ребенка. Его отсутствие вы чувствуете рядом с собой постоянно, оно взывает к вам из всех углов, от каждой игрушки. Это отсутствие – совсем не то, что на похоронах или поминках. Молчание мертвых несет в себе завершенность и окончательность, вы понимаете, что должны к нему привыкнуть. Но к молчанию пропавшего ребенка вы привыкать не хотите; вы отказываетесь принять его, и потому оно вопиет.

Молчание мертвых значит «прощайте».

Молчание исчезнувших значит «найдите меня».

Казалось, в квартире Хелен Маккриди собралось чуть ли не пол-округи окрестных жителей и солидная часть личного состава бостонской полиции. Повсюду стояли полицейские телефонные аппараты, и ни один не простаивал без дела; еще несколько человек говорили по мобильникам. Коренастый мужчина в футболке с надписью «Я из Дот-Рэт[4], и горжусь этим» на секунду оторвался от сложенных стопкой на кофейном столике листовок:

– Беатрис, четвертый канал приглашает Хелен завтра в шесть вечера.

Какая-то женщина закрыла ладонью микрофон сотового телефона:

– Звонят продюсеры Энни из Эй-эм[5], Хелен завтра утром сможет прийти на передачу?

– Миссис Маккриди, – позвал полицейский из столовой, – вы нам нужны, подойдите на секундочку!