Прощание с кошмаром - стр. 40

– Это какой-то маньяк, да? Ты думаешь, у нас новый параноик с какими-то особыми комплексами? – Катя тревожно смотрела на свою сумочку: замок что-то барахлит.

– Маньяк или же… В той машине, Катя, могли сидеть и двое, и трое человек. Почему говорю… Да потому, что… Ты вот сама была на месте происшествия – что-нибудь необычное тебе сразу не бросилось в глаза?

Катя только головой тряхнула.

– Где уж мне, – призналась она честно. – Еле живая от страха там ползала – столько крови, такой ужас…

– След волочения тела был лишь внизу: от места обезглавливания до той трубы, куда его пытались затолкать. Но убили парня не в овраге, а наверху, на обочине. Видимо, машину под каким-то предлогом остановили на мосту – иначе как бы они смогли заставить корейца добровольно спуститься в овраг? Там склоны крутые, обрывистые, но нигде нет следов волочения тела, ни того, что оно само скатилось по обрыву вниз. Нет, тело аккуратнейшим образом спустили туда – словно на лифте. А это могло произойти лишь в том случае, когда его несли не менее двух человек, или же… Или это был очень ловкий, феноменально ловкий и сильный тип, которому оказался по плечу такой почти цирковой трюк.

Катя вздохнула: час от часу не легче.

– Два маньяка, что ли? Или три? Но почему они всех обезглавливают? И куда головы девают? Зачем они им, солят, что ли? Боже, что я несу! Чего нам не хватает, Никита, так это только двух новых маньяков с топором.

– А это был не топор. – Колосов остановил машину у метро «Парк культуры». – Шею не перерубили, а перерезали. Это не топором было сделано, а каким-то иным, но весьма грозным оружием.

– Скоро Мак-Лаудов тебе в федеральный розыск объявлять придется, демонических горцев с третьей планеты, – попыталась пошутить Катя, но почувствовала, что голос ее дрогнул.

Колосов не обратил внимания на ее слова и продолжал:

– Я тебе больше скажу, Катя: это дело, если мы только размотаем его до конца, будет чрезвычайно интересным и необычным. Или я ничего не смыслю в таких материях.

– Ты смыслишь, – заверила его Катя. – Это я, как ни стараюсь, ничего в толк не возьму. А когда же про это можно будет написать, а?

Никита лишь рукой махнул… Но Катя была с ним категорически не согласна. У тебя своя работа, у меня – своя, и если уж портить нервы, пугая себя какими-то новоявленными маньяками, обезглавливающими людей с Востока, то уж хотя бы делать это, как говаривала Сова в «Винни-Пухе», нэбэзвозмэздно. Но если ты, Никита, как друг, приказываешь мне пока ждать – что же делать, я повинуюсь и жду.