Прощальный поцелуй Чукотки. Записки северянина - стр. 23
Отец, махнув рукой, мол, не до тебя, бросился догонять ушедших вперёд людей. Те, растянувшись поперёк дороги, или, вернее сказать, всего того, что от неё осталось, прочёсывали снег, расковыривая каждый, даже самый маленький бугорок. Под ним мог оказаться ребёнок. Они прошли до метеостанции, изредка стреляя из охотничьих ружей вверх, но ничего не нашли. Там к ним присоединилась ещё группа людей, и они пошли в обратную сторону, сместившись в сторону тундры. И опять ничего.
Тогда они сместились в сторону бухты и прочесали тундру ещё раз. Миньки нигде не было. Ребёнок бесследно пропал в этом снежном водовороте, а пурга всё усиливала свою ярость, видимо, не желая отдавать людям свой трофей.
Было принято решение прекратить поиски до того времени, пока сила ветра хоть немножко не спадёт.
К отцу подошёл Пананто и спросил: «Где Мишка?»
Отец махнул в неопределённом направлении рукой и пошёл домой. Надо было что-то говорить жене. А что он мог сказать?
Увидев вошедшего на кухню мужа, мать всё поняла, и из её глаз потекли слёзы. Валька бросился к ней и стал успокаивать: «Мамочка, не надо плакать. Он найдётся! Ты же знаешь, что он не может пропасть!»
Тут в дом вошёл Пананто. Увидев его, Валька добавил: «Вот и дяденька Пананто с Мишкой приехал, а Мишка его найдёт!»
Эти слова словно током прошибли отца.
«Стойте! – сказал он. – Мишка побежал в сторону подсобного хозяйства и звал меня. Только я тогда не понял».
Сдёрнув с вешалки шапку, он бросился на улицу, забежал в поссовет, где ещё находились люди.
«Я знаю, где надо искать сына! Нужно идти в сторону подхоза!»
Все старались успокоить его, объясняя, что в такую пургу нельзя идти. Можно потерять других людей. Но отец рвался на улицу, и только силой его смогли удержать на месте.
Мишка, попытавшись показать отцу, что знает, где надо искать Миньку и, увидев, что тот его не понял, рванул в пургу. Нет, он не знал, где находился друг, он просто чувствовал, что бежит правильно. В такую пургу ни учуять, ни видеть на расстоянии не мог никто.
Прибежав к подхозу и обежав его несколько раз, он понял, что Миньки здесь нет. Волкодав поднял голову и страшно завыл. Прислушался. Снова завыл и вдруг замер, уткнувшись взглядом в телеграфный столб. Немного постояв, он подбежал к нему, обнюхал со всех сторон и стал искать другой, затем третий. Наконец, под одним из очередных столбов, он заметил маленький бугорок. Чутьё подсказало ему, что это Минька. Он, со всех лап бросившись к нему, стал разгребать снег. Вот показалось Минькино лицо. Глаза были закрыты. Но он дышал. Мишка стал облизывать его, потом сильными лапами разбросал снег вокруг всего Миньки, залез между ним и несущим тучи снега ветром, подсунул под его голову одну лапу, прикрыл другой и прижался к его тельцу. Ему было не очень удобно и холодновато лежать. Собаки всегда спят в снегу, свернувшись в клубок, что позволяет сохранять тепло. Но тут тепло нужно было человеку, и Мишка понимал это.