Прощальный фокус - стр. 50
– Вьетнам… – произносит Сабина. – Кто бы мог подумать, что здесь так красиво. – Никто из тех, кто говорил при Сабине о Вьетнаме, не упоминал, что там красиво. Да и самой ей это в голову не приходило. – Просто не верится!
– Мой отец в сорок шестом приехал сюда из Франции. Я это тебе рассказывал?
Фан берет ее за руку и ведет по влажной тропе среди бескрайних полей.
– Он был подрядчиком. Работал по контракту – строил здесь дороги. Через два года он должен был вернуться на родину. Но он все не уезжал и не уезжал. Женился на моей матери, обзавелся семьей. В душе он вьетнамец. Он любит эту страну.
– Твой отец все еще здесь живет? – спрашивает Сабина. Пальцы ее ног оставляют в грязи борозды.
Фан смеется.
– Господи боже, да он умер еще бог знает когда!
Сабина кивает. Судя по всему, соболезнования не нужны.
– А ты когда уехал отсюда?
– В шестьдесят пятом. Родители отправили меня учиться в Париж. Это был тяжелый год. Обратно я вернулся только сейчас. – Он молчит, глядя вдаль. – У меня была беленькая собачка. С красным ошейником. – Когда Фан поворачивается к Сабине, в его глазах стоят слезы. Кончиками пальцев он касается ее волос. – Забавно, и ведь не угадаешь, по чему будешь тосковать сильнее всего, от чего будет разбиваться сердце…
– Как звали твою собачку? – спрашивает она.
– Кон-Шуот. Это значит «мышка». Отец сказал, что взять ее с собой я не могу, и подарил мышь – игрушку, на память о Мышке, что осталась дома. Ты ее не выкинула?
– Нет, конечно.
– Я берег ее, – объясняет Фан, – всюду брал с собой. И все время скучал по моей собачке. – Вздохнув, он улыбается: – Мне хорошо во Вьетнаме, Сабина. Здесь такой покой. Мы все время говорим, что, когда все уляжется, надо будет проводить здесь больше времени.
Сабина оглядывается. За нею – никого, спрятаться тут негде.
– И Парсифаль здесь?
Фан протягивает руку и гладит ее затылок как раз там, где Сабине никогда не нравилось.
– Сейчас нет. Он в Лос-Анджелесе. Совсем рядом с тобой. Но ему так неловко, он… так смущен всем этим.
– Напрасно! Господи, по сравнению с тем, что с ним произошло…
– Брось, – возразил Фан. – Много чего произошло с тобой, со мной. Не надо было Парсифалю это скрывать. Я его понимаю, но все-таки поступок необдуманный.
– Мне кажется, ты недооцениваешь серьезность ситуации, – говорит Сабина, но говорит мягко. Очень важно не спугнуть Фана, ничем его не обидеть. Начать с того, что она не знает, как выберется из Вьетнама.
Фан улыбается ей:
– Смерть учит смотреть на вещи широко.
– В таком случае и Парсифаль должен был бы уже понять, что может говорить со мной и должен ко мне прийти.