Пророк в своем Отечестве - стр. 2
Достоевский привлекает каждого читающего человека именно этим глубинным свойством души, показанным в его книгах с такой эмоциональной силой, какой не найдешь ни у одного писателя. Даже мирового уровня. Рассказать об авторе такой трудной, порой остродраматической судьбы и такой истовой веры необычайно сложно. Но в своей повести «Я жажду» Алексей Солоницын справляется с этими трудностями, выбрав форму строго документального повествования, выраженного между тем в удачной художественной форме. Примечательно, что сюжетом повести автор выбрал факт, малоизвестный в литературоведении, взяв для доказательства причин смерти Федора Михайловича одну из тех версий, которые другие исследователи его жизни и творчества или упоминают вскользь, или вообще, как и в советские времена, обходят молчанием. На мой взгляд, автор в своей версии доказателен. Ибо его соседом по петербургской квартире действительно был один из руководителей «Народной воли», некто Александр Баранников, арестованный как раз в ту ночь, когда у Достоевского горлом пошла кровь.
Описывает Солоницын и хронику процесса над народовольцами так называемой группы «Двадцати». Видно, что и здесь автор повести серьезно изучил документы: в описании подготовки убийства царя Александра II он художественно убедителен, показав в то же время преступность и бесчеловечность терроризма, в какие бы одежды он ни рядился.
Во второй части книги, названной «Достоевский как вестник Христа», где помещены размышления Алексея Солоницына, примечательно, прежде всего, личное, пережитое самим автором при чтении книг и просмотре кинофильмов, спектаклей, созданных по произведениям Федора Михайловича. Это, на мой взгляд, усиливает интерес к книге. Мы узнаем, что родной брат писателя, Анатолий Солоницын, вошедший в историю мирового кино как исполнитель роли преподобного Андрея Рублева в одноименном фильме известного кинорежиссера Андрея Тарковского, воплотил на экране и образ любимого писателя в фильме «26 дней из жизни Достоевского». Как промыслительно совпали жизненные обстоятельства артиста и великого писателя, над воплощением образа которого он трудился, не жалея себя, готовый на любые жертвы, говорится в главе «Человек есть тайна». Это личное, душевное, привнесенное в книгу, делает ее эмоционально окрашенной, поднимает ее и на духовную высоту.
Но и саму эту высоту, вернее, ее грани, высветляет в своей книге автор. «Удивительно, – пишет он, – как неожиданно становятся самыми современными книги Достоевского. То желанием подростка обязательно разбогатеть, стать Ротшильдом (роман “Подросток”), то проверить “я или Наполеон, или тварь дрожащая” и ради этого убить старушку-процентщицу, а заодно и ее родственницу (“Преступление и наказание”), то вдруг возникнуть новоявленным революционером, который заявляет, что ради счастья человечества если необходимо, то можно и даже нужно снести “сто миллионов голов” (“Бесы”). На этом романе, на главе “У Тихона”, Солоницын и сосредоточивает свое внимание в статье “Грозный кулачок девочки Матреши”. И пишет о том, как Достоевский показывает моральное падение главного персонажа романа и его конец в петле на чердаке имения. Вот что ждет всех извращенцев, подобных Ставрогину, ради “эксперимента” развратившему девочку Матрешу».