Пропасть - стр. 26
Правда, всего этого Андрей не замечал, потому как сразу же погрузился в свои мысли. А мысли его, несмотря на то, что ему много о чем стоило подумать, крутились в основном вокруг Кати. Время от времени он, конечно, пытался размышлять о том, что ему теперь предстоит сделать для разработки проекта террасы, но всякий раз мысли его находили лазейку и вновь скатывались к воспоминаниям о ней. Как это часто происходит с пылкими натурами в пору долгого одиночества (а кто из нас не становился пылок в такую пору?), Андрею доставляло удовольствие думать о своей новой знакомой, представлять различные варианты продолжения их знакомства, наделять ее всяческими положительными качествами, раздувая тем самым искру мимолетной симпатии, которая возникла у него, в пламя целой влюбленности, хотя влюбленность эта пока ни на чем и не основывалась кроме самого первого впечатления и его собственного, пусть и неосознанного, стремления любить.
С одной стороны, он досадовал, что ушел просто так, не найдя нужных слов, чтобы продолжить знакомство. С другой, был доволен, что не выказал своих чувств и держался спокойно и достойно. Последнее казалось ему важным не столько потому, что он боялся быть отвергнутым или высмеянным, сколько потому, что он полагал, и вполне справедливо, что в скором времени выказанные чувства сделают его в ее глазах менее интересным и привлекательным. Он знал правила игры и очень не прочь был в ней поучаствовать. В общем, мысль о Кате всерьез засела у Андрея в голове и покидать ее скоро, судя по всему, не собиралась.
– Эй, браток, погоди! – от тени дома отделилась человеческая фигура.
Андрей продолжил движение, не снижая скорость. Он как раз обдумывал способ, которым бы ему лучше пригласить Катю на свидание, и отвлекаться от этих приятных мыслей ему не хотелось.
– Да подожди ты, я ж только спросить хотел! – человек догнал его на краю тротуара, где Андрей вынужден был остановиться, пропуская проезжавшие по улице машины.
– Ну? – спросил раздраженно Андрей. – Давай, спрашивай!
– Я это… Брат, ты мне деньжатами не поможешь чуток, мне немного-то совсем надо.
Андрей только вздохнул и повернулся, чтобы продолжить путь, но человек схватил его за плечо.
– Подожди, брат, да ты послушай! Я ж не алкаш какой, не наркоман! Ты выслушай, чего случилось, – произнес он просящим тоном.
Андрей высвободил руку, но, качнувшись, остался стоять на краю тротуара, так как на дороге снова появился автомобиль.
– Я из Нижнего сюда приехал. Все деньги на билет отдал! Понимаешь, захотел жизнь свою изменить. Надоело всё! Кругом одна суета, всем денег надо, купи-продай, короче – бездуховность. И жена от меня потому ушла, что ей кроме денег ничего не надо. А душа, понимаешь? Без души-то никак нельзя, душу-то за деньги не купишь! Но ей не объяснишь. И так я от всего этого устал, понимаешь, что сил никаких нет! – он на секунду остановился и, не давая Андрею опомниться, продолжил: – И где искать спасения? В музыке, конечно, и в стихах! Я вот, брат, с Цоем по жизни. Я его всю жизнь слушаю, понимаешь, всю жизнь! С молоком матери его впитал. У него все песни вот прям про меня, про мою жизнь, веришь? На все случаи жизни песня у него найдется. Это, конечно, и без меня ясно, что он – великий поэт. Других таких сейчас нету, и не будет уже никогда, прошли те времена. Что, не согласен? Ну скажи, кто лучше!