Проникновенная история взлета и падения ВИА «Слепые» - стр. 2
Впервые в жизни я завёл друга.
Одноглазое существование ничуть не помешало Саше посещать и в конце концов благополучно окончить музыкальную школу по классу баяна, всё детство играть за футбольную команду дворового клуба «Спартанец» и даже года полтора позаниматься в местной футбольной ДЮСШ (откуда он ушёл, по его признанию, из-за собственной гордости, обидевшись на тренера, который перестал выпускать его на поле). Кроме футбола Макаров успел походить на баскетбол, самбо, шахматы, настольный теннис (очень недолго, потому что игра эта ему категорически не понравилась), а ещё на всевозможные кружки, вроде радиотехнического и астрономического.
– Где-то справки от докторов не требовали, – рассказывал он, – где-то требовали, но забывали, а где-то я их подделывал. Только на боксе не прокатило. Без справки не брали, а подделать не получилось. Так и не занимался боксом. Хотя, может, оно и к лучшему.
По-честному же практически ни в одну спортивную секцию медицинские справки получить ему было невозможно. Бдительные советские врачи, едва открыв медицинскую карту Макарова, начинали качать головами, цокать языками и даже размахивать руками.
– С таким зрением – и на футбол?! Ты в своём уме!
Но так как были они в большинстве своём женщинами, то имели свойство сжалиться и… нет, не выписать заветную справку, а поделиться ценным дружеским советом.
– Не на одном футболе свет клином сошёлся, мальчик! Может, тебе на шахматы записаться?
– Да ходил я на ваши шахматы, – гордо отвечал Макаров, выжидая момент, чтобы вытащить из кипы лежащих на столе незаполненных справок одну-единственную. – Ерунда!
Когда-то удавалось слямзить справку, когда-то нет. Его и от физкультуры пытались оградить и перевести в спецгруппу, где за весь урок три раза приседают и два раза вертят вокруг талии обруч, но он проявил недюжинный характер и от этих поползновений добрых взрослых успешно уклонился.
Других физических недостатков в нём не наблюдалось. Был он высок и крепок, так что никогда и не думал считать себя ограниченным и ущемлённым.
Некоторое принижение самооценки, неизбежное с ухудшением здоровья, случилось с ним лишь когда он вынужден был надеть очки.
Выходец из пролетарской среды, он наперекор своему происхождению, сулившему в самом лучшем случае профессию инженера на местном предприятии, отчаянно тянулся к чему-то более глубокому, чем унылая повседневность, и в школьные годы перечитал уйму книг и пересмотрел такую же уйму фильмов.
Знаю, все в детстве читают и смотрят кино, но мало кто подходит к этому делу системно, ведёт журнал прочитанного и просмотренного, оставляет на бумаге заметки с впечатлениями и оценками. А Макаров страстно занимался этим. Как-то раз Саша показал мне несколько старых и на ощупь сильно обветшалых школьных тетрадей, в которых записывал название книги или фильма, дату прочтения или просмотра и короткую рецензию на произведение. Разумеется, мне пришлось поверить ему на слово, что это именно те самые детские дневники культурных впечатлений, но сомневаться в их подлинности не приходилось. Открыв наугад один из них, Саша не в меру выразительно – видимо, немного стесняясь себя прошлого, глупого и наивного – прочитал мне один из откликов.