Прокурор - стр. 70
– Говорю ему, подавай документы в инженерный вуз – ни в какую. Только в медицинский.
– А что, медицинский тоже не плохо, – заметил Чибисов.
– И престижно, – подтвердил Раупс.
– Он уже срезался в прошлом году, – сказал Бархатов.
– Как?! – поразился Чибисов. – И вы не смогли ничего сделать?
– Конкурс… – пожал плечами Лев Григорьевич. – А медицина, как вы догадываетесь, далеко за пределами сферы моего влияния…
– Ну, с вашим-то положением… – продолжал удивляться Чибисов.
– Мое положение… – усмехнулся Бархатов. – Это Москва, дорогой Алексей Фомич.
– Дети, дети… – вздохнул Чибисов. – Маленькие – малые заботы, вырастают – большие заботы. Только для них и живем. Трудишься в поте лица, думаешь, на пенсии отдохнешь. Ан нет. Внуки пойдут, о них забота…
– Еще неизвестно, где труднее – на производстве или дома, – сказал Самсонов. – У меня в прошлом году ушла на пенсию главный диспетчер. Встречаю на днях, интересуюсь, как отдыхается. И не спрашивайте, говорит, Глеб Артемьевич, света белого не вижу, на части разрываюсь. Как-никак пять внуков…
– Вот поэтому многие и не хотят на пенсию, – заметил Алексей Фомич.
– Не только, – сказал Бархатов. – Я вот смотрю на соседей-пенсионеров, и иной раз тоска берет: неужели и тебе это уготовано?
Так в разговорах незаметно пролетели шестьдесят километров.
В Селиванах их уже ждали. Когда машины остановились возле группы домиков на берегу озера, окруженного вековыми соснами, к ним подскочил парень лет двадцати пяти.
– Ну, Гена, принимай гостей! – начальственно произнес Чибисов, выбираясь из машины.
– А что, Алексей Фомич, – почтительно ответил тот, – у нас все готово… Какой будет регламент?
– Сейчас посоветуемся.
Председатель горисполкома подождал, пока остальные выйдут из «Волги» и разомнут после долгого сидения ноги. Затем обратился к Бархатову:
– Лев Григорьевич, сначала немного перекусим, а потом попаримся или?..
Бархатов удивленно поднял брови:
– Кто же ставит телегу впереди лошади?
– Верно, – повеселел отчего-то Алексей Фомич. – Банька – всему голова… Что больше уважаете – сауну или нашу, русскую?
– Можем и ту, и другую, – подсказал Гена.
– Ну ее, сауну, к шутам, – махнул рукой Бархатов. – Я патриот. Правда, если Альгис Янович как прибалт… Скандинав, можно сказать…
– Я – против сауны, – засмеялся Раупс. – И знаете почему? В Мюнхене сауна, в Париже – сауна, в Москве – сауна… Надоело…
…В предбаннике, покрытом толстым пушистым ковром, пахло распаренным деревом. Когда все разделись, выяснилось, что Раупс уже успел где-то сильно загореть. У Бархатова был заметный живот, а сам он, с круглыми плечами и руками, покрытыми рыжими кудряшками, походил на борца или тяжеловеса. У Чибисова была тощая нескладная фигура, а кожа изрядно дряблая. Самсонов сумел сохранить подтянутость и атлетическую стройность.