Проконсул Кавказа (Генерал Ермолов) - стр. 26
– Кажется, есть только один выход, – сказал Ермолов Бакунину, обозрев с охотниками каспийскую твердыню. – Собрать всю имеющуюся артиллерию воедино и попытаться огнем в одну точку все-таки пробить брешь…
К этой же мысли склонялись и опытные генералы. По их совету Зубов приказал стянуть пушки против стены главного замка – Нарын-Кале. Бомбардирский батальон Ермолова был переправлен на судах в расположение основных сил.
Но прежде чем начать массированный обстрел, необходимо было во что бы то ни стало овладеть передовой башней. Повторный ее штурм Зубов назначил на 7 мая, причем в состав атакующих колонн определил те же две гренадерские роты и батальон Воронежского полка.
Топтание на одном месте настолько наскучило солдатам, что весть о новом штурме радостью отозвалась в их сердцах.
– Счастливцы! – завидовали остальные воины воронежцам.
– Теперь-то они маху не дадут – выбьют!
– Как не взять! В прошлый-то раз осрамились, теперь поправить надо.
– Возьмут! Полковник Кравцов головную колонну ведет…
– Да ведь он при первом штурме ранен!
– Оправился, на ноги встал… Что, не кавказец разве?
– Ему поручика Чекрыжова в товарищи дали.
– С этим возьмут. Орлы!..
Утром 7 мая в русском лагере воцарилась мертвая тишина. Притихли и засевшие в передовой башне дербентцы. И они почувствовали, что решительный момент недалек. Ровно в восемь с той стороны, где стояла палатка Зубова, громыхнул одинокий пушечный выстрел, и сейчас же по всему отряду пронеслось:
– Главнокомандующий!
На довольно высоком кургане, позади батарей, появился граф Валериан Александрович, разодетый в парадную форму, блиставшую золотым шитьем и бриллиантами: унизанный бриллиантами портрет государыни в петлице, бриллиантовый вензель на шляпе, перстень с огромным солитером. За Зубовым следовала свита: толстый граф Апраксин; казачьи генералы – бородатый, слегка кривоногий Савельев и высокий смуглолицый красавец Платов; начальники регулярных войск – Булгаков, Беннигсен, Цицианов. У всех лица сумрачны, и оживления почти не было заметно. Затею главнокомандующего – штурмовать защитную башню, не пробив в ней предварительно брешь, – большинство считали нелепой. Ведь новый приступ должен был происходить при тех же условиях, что и первый, то есть без лестниц, и генералы были убеждены, что гренадеры и егеря посылаются Зубовым на верную смерть.
Из расположения шестипушечной батареи Ермолова все происходившее было видно как на ладони. Вот Римский-Корсаков, получив от командующего разрешение начать шурм, дал шпоры коню и помчался к колоннам, замершим в ожидании приказаний.