Проклятый. На пути к Небесам - стр. 50
Когда я очнулся, то первым делом подумал, что уже умер: солнце ослепляло, а головной боли будто и не было. Осознание того, что я жив, мне придала фигура Кузьмина, что торжествуя, нависла надо мной и затмила ослепляющее светило. Дима явно понял, что ситуация развернулась в его пользу и решил этим непременно воспользоваться, замахнувшись на меня кулаком и намереваясь ударить в лицо. На удивление, я достаточно быстро среагировал и откатился в сторону, особенно если учитывать тот факт, что еще несколько минут назад я не мог и шага сделать из-за невыносимой слабости в теле. Моё несогласие с получением физических увечий, по-видимому, только разозлило Кузьмина, от чего он пустил в ход ноги и принялся нещадно меня запинывать, используя беззащитное состояние своей жертвы. Однако выбраться из под такого шквала удара мне всё же удалось и я вновь принялся бежать. Оглядываясь на своего неприятеля, я успел заметить, что он ничем не обескуражен. Я справедливо посчитал, что все странности в парке были лишь моей галлюцинацией. Да, несмотря на всю напряженность ситуации и возможности не хило огрести от Дмитрия, я успел поломать голову над чертовщиной, что произошло в парке. Судя по скорости моего бега, я не до конца пришел в норму, ибо Кузьмин нагнал меня довольно быстро. Вот в этот-то момент и произошло то, что вообще выходило за рамки возможного. Пытаясь резко свернуть в сторону зарослей берёз, я случайно поскользнулся на грязи и чтоб сохранить равновесие, инстинктивно махнул левой рукой. От такого маневра, я невольно поднялся в воздух, словно неуправляемая ракета на неудачном испытании. Из моих рук и ног ясно виднелись сопла, что источали то самое ярко-голубое сияние. В этот момент я подумал, что всё ещё нахожусь в каком-то кошмарном сне, хотя обстановка показывала обратное. Взять ситуацию под контроль никак не получалось, от чего я метался в воздухе, как курица по дороге, сам не понимая, что со мной происходит. Любые попытки достичь равновесия оборачивались провалом, от чего меня кидало то из стороны в сторону, то я вовсе терял высоту, хаотично размахивая руками и ногами. Кузьмин, наблюдавший такое воздушное «Лебединое озеро», решил не задерживаться и быстро исчез из поля зрения, скрывшись в гуще парка. Я бы тоже так сделал, оказавшись на его месте, однако у меня своих проблем хватало: «Как, чёрт возьми, приземлиться!?» Понимая, что особого выбора у меня нет, я решил направиться к дому, все такой же несуразной трехмерной траекторией. Вскоре я и вовсе перестал терять высоту, а только набирал её, достигнув уровня примерно десятиэтажного дома. Я прекрасно усвоил одно – чем больше я нервничал, тем хуже я летел. Опасаясь за свою жизнь, я решил взять себя в руки и успокоиться, к тому же, мне удалось хоть немного разобраться с управлением. Но это решение оказалось для меня роковым. Угомонившись, я держал путь к ближайшей многоэтажки, намереваясь ухватиться за её крышу, но уже на середине пути у меня пропало свечение в соплах. Стремительно теряя высоту, я уже успел попрощаться с жизнью и вскоре ударился об асфальт. Но далее ничего не произошло. Совсем. Я даже не потерял сознания. Пролежав на земле пару секунд с зажмуренными глазами, я понял, что могу шевелиться. Встав и отряхнувшись, я еще с полминуты стоял на месте, не понимая: жив я или мертв? Хотя, окружающая меня обстановка больше говорила о том, что я всё таки жив. Ещё раз прощупав себя, пришло осознание – удар о землю не принес мне даже малейшего вреда. Да и чувствовал я себя, на удивление, отлично. Приземление пришлось в двух домах от дома. Решив не медлить, я направился наконец-то в сторону родительского гнезда, чтобы там всё переосмыслить. Доказательством того, что я жив, стала ещё и соседка с первого этажа, которая, как и всегда, поздоровалась со мной.