Проклятый граф. Том III. Тайна баронета - стр. 36
Чеслав, будто оттолкнутый этой бурей негодования, сделал шаг назад и негромко, пораженно хохотнул, прижимая руку к груди.
– Ты злишься на меня? Злишься за то, за что злиться надлежит мне – ты не помнишь меня! Черт возьми, Рене, как ты мог забыть собственного брата?!
– Что… – Ричард, чей голос внезапно сел, ошарашенный прозвучавшими словами еще больше, чем прежде, почти лишенный сил злиться, непроизвольно отшатнулся. Взгляд его был прикован к созерцающему его с каким-то непонятным выражением собеседнику.
– Кто?.. – силясь понять, что происходит, пытаясь хоть как-то прийти в себе, оборотень неуверенно опустил взгляд на пантеру. Та, глядящая на него с невероятным беспокойством, мимолетно прижалась к ногам хозяина и, бросив взгляд на Чеслава, недружелюбно оскалилась в его сторону.
Ричард глубоко вздохнул и, видимо, подбодренный этой поддержкой, немного выпрямился, бросая на собеседника уже куда как более твердый и уверенный взгляд.
– Значит, так… – он зло сплюнул и, сделав резкий шаг вперед, вызывающе скрестил руки на груди, – Слушай меня внимательно и запоминай, парень, – я знать не знаю, кто ты и знать этого не хочу. Я не знаю, зачем тебя приволок сюда этот тип… – он кивнул в сторону Альберта, который, по-прежнему прислоняясь к железной двери и опираясь на тросточку, с мягкой улыбкой сценариста созерцал происходящее, – И понятия не имею, какой ерунды он тебе наговорил, но я в этом фарсе участия принимать не желаю! Запомни, один раз и на всю жизнь, запомни хорошенько – меня зовут Ричард. То, что тебе известно то имя, конечно, удивительно, но для тебя же было бы лучше забыть его. Ренард Бастиан Ламберт давно исчез, его нет больше, не существует, его место занял Ричард Бастар Лэрд! И если ты не в состоянии вдолбить это в свою чертову башку сам, я попрошу Дэйва все тебе объяснить, подробно и с пояснениями! Полагаю, он с радостью сделает это, не правда ли, Дэйв? – при последних словах по губам оборотня мимолетно скользнула легкая улыбка и он опустил взгляд на пантеру. Та, изъявляя полное согласие и готовность начать объяснения прямо сейчас, зарычала, немного припадая к земле, будто готовясь к прыжку.
Винсенту, лишенному сомнительного удовольствия привлечь интерес Чеслава к своей персоне, и наблюдающему происходящее со стороны, неожиданно послышались нотки облегчения в этом рычании. Ему, как существу весьма сведущему в интонациях и повадках хранителей памяти, стало ясно, что рыжий тип в очочках, несомненно, как-то связан со скрытыми от Ричарда воспоминаниями, что он – часть той памяти, которую тревожить было бы нежелательно.