Проклятые убийцы - стр. 9

– Рад знакомству, – протянул ему руку светловолосый парень. Моцарт ответил тем же, пожимая шероховатую ладонь.

– Присаживайтесь, – предложил он. – Так о чём вы хотели поговорить? – не стал тянуть.

– Ах, вы весьма хорошо отозвались о моём романе, – поудобней устроился Сальери. – И я жду от вас подробного комментария, – признался он.

– Что ж, мне действительно понравилось то, как вы управляете историей, – начал редактор.

– История сама управляет мной! – пафосно высказался Сальери.

– У вас богатый язык и свежие сравнения, – смущённый тем, что его перебили, продолжил Моцарт. Правда, ему пришлось выждать ещё одну паузу, пока официантка подносила заказанный кофе.

– Рад слышать, – заёрзал Сальери. – Только скажите, вы всем это говорите или мне одному? – в лоб спросил он.

Моцарт даже слегка кашлянул от внезапности. Его поражала некая эгоцентричность собеседника, присущая детям.

– К каждому автору я подхожу индивидуально, – обобщённо ответил Моцарт, отмечая, что его слова не удовлетворили создателя «Карантина».

– Ясно, – подбоченился тот.

– Вы лучше поделитесь, у вас уже есть идеи для следующих работ? – отхлебнул из чашки Моцарт.

Остаётся только гадать, почему уже в ту минуту его интуиция не забила в колокол. Сальери напряжённо вцепился в подлокотники и с подозрением уставился на соседа.

– Нет! – как-то резко бросил он.

– Мм, – протянул Моцарт, посматривая на левое запястье с часами. – Думаю, мне пора, – заключил он.

– Да, конечно, – поднялся Сальери.

Его новёхонькая рубаха обзавелась двумя мокрыми пятнами под мышками. Творческие люди любезно попрощались друг с другом, и Моцарт побрёл к себе домой. На душе остался странный осадок, похожий на кофейную гущу. Но что толку на ней гадать? Да, их мимолётный диалог не оказался содержательным. Да, Сальери вёл себя необыкновенно и вычурно, но разве есть повод для опасений?

Моцарт так глубоко погрузился в мысли, что расслышал шаги, только когда преследователь приблизился вплотную.

– А? – взволнованно обернулся Моцарт, и его глаза широко зевнули от страха.

Это было последним, что сделали его глаза, потому что в следующую секунду Сальери воткнул в один из них обычный кухонный нож для резки овощей. Моцарт завопил от боли. Почему он забыл надеть очки?

***

Сальери распирало от возмущения. Как этот жалкий банальный графоман может его судить и вынюхивать его идеи? О, Сальери знал, что восторженный редактор собирался своровать результаты его интеллектуальной деятельности! Подлый плагиатор! Конечно, у Сальери уже обрисовывались идеи для новых книг. Он намеривался написать историю человека, посвятившего всю жизнь защите произведения искусства. Может быть, он оберегал бы рисунок на песке от океанских волн, возводя стены и копая рвы. Может быть, он каждый день исполнял бы услышанную мелодию на скрипке. Может, переписывал последний экземпляр чудом уцелевшей книжки.