Проклятые критики. Новый взгляд на современную отечественную словесность. В помощь преподавателю литературы - стр. 12
Хористов среди персонажей нет – у каждого сольная партия. Но: чем больше в тексте сюжетных линий, тем труднее привести их к одному знаменателю в финале. Поэтому авторский, простите за матерное слово, мессидж размыт до полной неузнаваемости, цикл рассказов не становится романом.
Вот думаю: а что проку заниматься филологическими изысканиями на пустом месте? Ведь роман как таковой не входил в круг авторских задач. Цель, сколько могу судить, была иная: «Зулейха» № 2 со всеми вытекающими – номинациями, премиями, переводами. Ну и незачем судить погодинский опус по законам литературы.
А в паралитературе «Урану» место и без нас найдут.
Прегрешения Алексея Варламова
Откуда начну плакати днесь чужих окаянств? Кое ли положу начало нынешнему рыданию моему?..
Однажды А. Варламов объявил: «Мне как автору очень не хватает нормального православного критика, точнее, именно священника, своего рода духовника для литературы». Зело уповаю, что искомый духовник рано или поздно найдется, поскольку поводов для покаяния у г-на сочинителя более чем достаточно.
Даждь ми, Господи, слезы, да плачется дел его горько…
Неукротимая Логорея
«При многословии не миновать греха, а сдерживающий уста свои разумен».
Притч., 10:19.
«Варламов излагает вязко и громоздко», – заметил Яблоков. Читатель, рискнувший открыть любой из варламовских текстов, тут же тонет в клейстере липкой риторики. Да не угодно ли причаститься? Впрочем, из чистого человеколюбия приведу не самый пространный пассаж:
«Он рос в меру шаловливым, был трусоват, дурашлив и пуглив, любил фантазии и грезы, легко поддавался на розыгрыши, правильная сестра жаловалась родителям, что братец не дает ей делать уроки и у нее дико болит из-за него голова, вечно занятая мама, отрываясь от тетрадей с диктантами и сочинениями, ругала сына, когда он выливал из тарелки ненавистный суп с клецками или щи за массивный кухонный стол с тумбами, удачно скрывавшими следы обеденных преступлений, и вообще за плохое поведение, учила никогда не врать, не грубить старшим и не бояться возвращаться домой, буде вдруг потеряет деньги, смазывала пальцы на ногах холодным йодом, чтобы не завелся грибок, а еще читала наизусть сказку Маршака про глупого мышонка и Корнея Чуковского про тараканище и зачем-то шутя прибавляла, что никогда не отдаст его в интернат, из чего Колюня недетским умом заключал, что такое, значит, при каких-то условиях возможно, и боялся осиротеть» («Купавна»).
В здешней синтаксической топи отличник, и тот определенно захлебнется. Да что там синтаксис? – медаль тому, кто доберется до конца, не забыв при этом начала. Сложно, да – ибо от старта до финиша лежит дистанция в 143 слова. Но для А.В. это далеко не рекорд, – загляните хоть в «Мысленного волка»: от 200 и выше. А спасение утопающих – дело сами знаете чье. Кстати, все идейное содержание пухлого «Волка» (512 страниц, 442 грамма!) Алексей Н. Толстой уложил в полторы страницы пролога к «Сестрам». Что было вполне по-пушкински: точность и краткость суть первые достоинства прозы. Или, применительно к случаю, по-библейски: не мног во словесех буди. Однако отечественные издатели платят отнюдь не роялти, но архаичные построчные гонорары…