Проклятое ожерелье Марии-Антуанетты - стр. 27
Иногда Жанну навещали дамы-благотворительницы. Заходя в ее нетопленую комнату, пропахшие духами аристократки, сверкая перстнями на пальцах, бросали ей гроши, как голодной собаке, и она, задыхаясь от унижения и гнева, вынуждена была принимать жалкие подачки. Ее душа переполнялась презрением и ненавистью. Ничего, настанет день, когда все о ней услышат! Но время шло, а такой день все не наступал. Графиня совсем отчаялась, когда последовало приглашение от Калиостро. Но зачем она ему понадобилась? На его сеансах и так бывает самое изысканное общество. Что он может о ней знать? Сколько ни размышляла, Жанна не могла найти ответы на эти вопросы.
Стукнула входная дверь, и на пороге ее комнаты возникла Клотильда с синим от холода носом и блестящими глазами.
– Все исполнила, госпожа. – Она положила на софу сверток. – Вот ваше платье. Модистка посоветовала взять именно его. Думаю, вам подойдет.
Жанна поднялась с софы, развязала шелковый шнур, перетягивавший сверток, сняла оберточную бумагу и, расправив платье, положила его перед собой. Клотильда и модистка не ошиблись. Ей требовался именно такой наряд – невычурный, недорогой и неброский.
– Спасибо, Клотильда. Это то, что нужно.
Женщина подошла к шифоньерке и открыла дверцу. На верхней полке лежала шляпка с черной вуалью. Жанна решила явиться на сеанс, скрыв лицо. Наверняка там будут дамы, которые навещали ее в жалкой каморке и давали деньги.
– Клотильда, помоги примерить платье, – обратилась она к служанке, ожидавшей приказаний. Старуха тотчас ринулась к графине.
– Да, госпожа.
Через несколько минут молодая женщина, облаченная в черную шляпку с вуалью и малиновое платье с белым воротничком, которое выгодно подчеркивало ее красивую фигуру, с улыбкой смотрела в старое, засиженное мухами зеркало. Она осталась довольна собой и возлагала надежды на этот визит. Кто знает, чего от него можно ожидать?
Когда Юля вошла в здание похоронной конторы, ее поприветствовала худенькая девушка модельной внешности. Самойлова подумала, что ей место на подиуме, но никак не среди венков и гробов. Продемонстрировав ослепительную голливудскую улыбку, менеджер Надя (это имя красовалось на бейджике, прикрепленном к белоснежной кофточке) поинтересовалась, чем может помочь. Юле хотелось закричать: «Ничем! Никому не дано воскрешать мертвых!», но она сдержалась и внезапно охрипшим голосом попросила показать самый дорогой гроб и венки. Разумеется, эта просьба понравилась девушке, и она чуть ли не поднесла Самойлову к полированному гробу, правда, робко указав на его цену.