Проклятие убийцы - стр. 32

Такими гостями предстояло стать и нам. Так мы смогли бы изучить круг общения Миэтты и смешаться с её приближёнными. Но искать среди тысячи человек?.. У меня снова свело живот.

Учитель, что мне теперь делать?.. У него не было ответа. На сей раз я остался совсем один.

– Может, всё-таки проедешься пару часов в моей карете? – спросил я Салли. – Ты расскажешь мне, о чём болтают дамы, и мы вместе прикинем, кого подозревать.

– Я же сказала, что не могу.

– Ну хотя бы час! Ты не успеешь по ним заскучать.

– Это неприлично.

– В каком смысле?

– Ты постоянно забываешь, что ты теперь барон. А я – леди Грейс. Я не могу проводить время наедине с юношей за закрытыми занавесками. Если только ты не хочешь, чтобы весь Париж считал нас любовниками.

Я был ошеломлён. О таком я даже не думал. И теперь понял, что нужно как следует поразмыслить, каково это – быть Кристофером Эшкомбом, а не Кристофером Роу. И о том, как эти девицы будут болтать, что Салли – моя любовница.

– Вот уж точно не хочу! – сказал я.

Лицо Салли затвердело. Она сжала губы, повернулась и зашагала прочь.

Я посмотрел на Тома, отдыхавшего после тренировки.

– Что я такого сделал?

Том пожал плечами, озадаченный не меньше моего.

Сэр Уильям приподнял бровь.

– И мне ещё говорили, что ты дока в расшифровке тайных посланий.

Том каждый день пропадал на тренировках, а Салли держалась отстранённо, так что у меня было предостаточно времени на учёбу. Король надеялся, что я разыщу убийцу, и, значит, мне нужно было узнать как можно больше о всевозможных ядах.

Когда кортеж Миэтты огибал всё ещё охваченный чумой Лондон, я с одним из солдат съездил в город. Он проводил меня до Блэкторна, и в аптеке я собрал всё, что могло пригодиться в путешествии. У мастера Бенедикта было несколько книг и некоторое количество его собственных заметок о ядах и противоядиях. Я собрал их в стопку и связал ремешком, добавив туда же личные дневники учителя от 1652 года. В тот год он провёл несколько месяцев в Париже, ища средства лечения чумы. Мастер Бенедикт жил у своего старого друга Марина Шателена, графа де Гравиньи. В дневниках были в основном записи об экспериментах с предполагаемыми лекарствами от чумы, но встречались также заметки и о самом городе. Лорд Эшкомб дал мне карту Парижа, и я подумал, что любые идеи и мысли моего учителя могут оказаться полезны.

В аптеке я взял, помимо прочего, немного зерна для Бриджит и ещё кое-что. После сентябрьских событий, связанных с мнимым лекарством от чумы, я немало потрудился, выясняя, что мастер Бенедикт знал о ядах.

Однажды вечером, разбирая вещи учителя, я нашёл сундучок, спрятанный под кипой бумаг. Это был простой, но прочный ящик из вишнёвого дерева, ничем не украшенный, если не считать пары крепких замков. Обнаружив его, я принялся повсюду искать ключи и в конце концов нашёл – один в мастерской, другой в комнате моего учителя. Открыв сундучок, я понял, почему мастер Бенедикт соблюдал такие предосторожности. Яды. Внутри лежали разнообразные яды – в крошечных баночках, флаконах и пузырьках. Все были надписаны: мышьяк, белладонна, болиголов и ещё несколько десятков других. В крышке были спрятаны записи. Из них следовало, что мастер Бенедикт хранил яды, чтобы изучить их, определить их свойства и изготовить противоядия. Было тревожно – и, как ни странно, притягательно – держать в руках ящик, наполненный смертью.