Проклятие Рейнстронга - стр. 23

Яков поднялся и подошел к Владу.

– Не представлял, как больно тебе будет. Вижу, что тебе очень плохо. Нужно успокоиться, – с этими словами старик положил руки на голову внука и устремил застывший взгляд в пустоту. Через минуту тело молодого Фаерблэка расслабилось, веки закрылись, и он уснул.

В обед я вышла во двор и втянула носом воздух. Он пах травами и свежестью. Коснувшись изгороди белой беседки, я поняла, что не хочу покидать это место. Оно стало особенным для меня.

Неожиданно из конюшни вырвался Варлен, неся на себе ослепительной красоты наездника.

– Выполняю твое желание, – печально улыбнулся Владимир, поравнявшись со мной. – Ты все еще хочешь покататься?

Погладив жеребца по горячей груди, я вздохнула:

– Очень хочу. Как-то странно все. Знаешь, еще не уехала, но уже скучаю по вам. Наверное, вы стали семьей, которой у меня не было.

Забравшись на коня, мы отправились в путь. Катались по зеленой равнине, просто молчали, наслаждаясь тишиной. Увидев поляну, усеянную красными цветами, я слезла с Варлена и опустилась на траву. Владимир последовал за мной. Легкий ветерок колыхал растения, отчего цветы вокруг нас словно кивали своими красными головами.

Я легла на спину и посмотрела в небо.

– Там, наверное, так хорошо… Тебе там нравится?

Молодой Фаерблэк смущенно улыбнулся:

– Да. Это не объяснишь словами.

Потянув Владимира за рукав, я заставила его опуститься рядом и снова спросила:

– Что ты там чувствуешь?

– Легкость… Свободу… Единство с природой, – задумчиво ответил он.

– Это, наверное, так интересно – быть в двух состояниях.

– Это проклятье, Вики. Я обречен.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что я – никто. Я не человек. Природа позаботилась о том, чтобы такие монстры не имели продолжения. Я бесплоден. У меня никогда не будет детей, семьи, любимой женщины…

– Откуда ты это знаешь?

Влад помолчал.

– Знаю.

Я смотрела на него и думала, как это должно быть особенно больно: при такой красивой внешности знать, что он единственный в своем роде и после себя никого не оставит. Его душа изранена, сердце кровоточит, это ощущалось постоянно и почему-то отдавалось болью в моей душе.

В этот момент Влад опустил глаза, и тень от его ресниц упала на щеки. Сама того не понимая, я потянулась к нему и, обняв за шею, прижалась к горячим губам, но Владимир вдруг вскочил, как ошпаренный, и отошел, повернувшись спиной. Я поднялась следом и нерешительно тронула его за плечо.

– Что с тобой?

– Зачем ты это сделала? – не поворачиваясь, спросил Влад.

Я растерянно оглядела его спину.

– Мне захотелось это сделать.