Проклятие мёртвого короля - стр. 21
Нандор пожал плечами, признавая, что выглядит все загадочно.
И тут на Агнес напал приступ кашля. Я посмотрел в ее сторону, поймал скептически-сочувствующий взгляд Адриана и поинтересовался:
– Да? Ты что-то хотела спросить или просто поперхнулась?
– А у него следы удушения на теле остались? – спрашивая, девушка посматривала то на меня, то на моих оперов. – Тогда можно определить, сам он это разыграл, или кто-то действительно пытался его убить.
Парни с удивлением уставились на это чудо, Агнес их в ответ тоже спокойно-уверенно оглядела. Я горестно вздохнул и повторил вопрос для Доната:
– Так как, остались следы или нет?
– Остались. Следов борьбы нет, Такач говорит, что спал, под одеялом, потом на тело навалилась тяжесть, затем кляп в рот и дикая боль, потом мало чего помнит… Очнулся уже в лазарете.
– То есть душили подушкой? – поинтересовалась девушка, поправляя выбившиеся из косы волосы. Покусала в задумчивости губу и продолжила: – Боли в шее не помнит, странгуляционной борозды нет? А что есть? Синяки?
Донат еще раз взглядом попытался выяснить у меня, что это за напасть на наши головы, но потом сдался и ответил, не дожидаясь, пока я повторю вопрос:
– Следы на шее есть, но мало ли в ночи раскаялся, отец примерещился… А с утра полегчало и придумал сказку, что его удушили, – сразу чувствовалось, что парень Донату не нравится. Нет, он профи и эмоциям влиять на расследование не даст, но сейчас скрывать свое отношение даже не пытался.
– Криков ночью никто не слышал, нашли его на решетке, уже еле дергался в петле, веревка из его же простыни. Дежурный посторонних не видел, не слышал.
– Его можно осмотреть? Если там постарался убийца, это будет видно по некоторым признакам… – Агнес почти умоляюще посмотрела на меня, словно подарок на начало нового года выпрашивала. Я согласно кивнул, прежде чем осознал, что делаю. А потом, подозвав к себе Нандора, попросил его проводить Адриана на место преступления.
– Почему этого Такача не допросили ментально? – поинтересовалась девушка уже на пути к лазарету. Мы шли сзади за Донатом, сильно отстав, но опер все равно обернулся и опять взглянул на меня так, что уже было понятно – объяснить ему, кто такая Агнес, придется. Иначе унамекается!..
– К тому же, если бы он умер, разве его призрака нельзя было бы допросить? Он, наверное, и про убийство правду ответил бы. Или нет?
– Смотря про какое убийство, – принялся объяснять я. – Хотя в любом случае, вряд ли мертвый расскажет больше, чем живой. А допросить его пока нельзя, у него еще младенческий кокон не разрушен. Их только изнутри пробивать можно, собственной магией. А Такачу, похоже, на ферме магичить было не нужно, вот кокон и сохранился так надолго.