Проклятие Лермонтова - стр. 7
М. М. Лермонтова (мать поэта)
Неизвестный художник (1810-е)
Привыкшая к строгой экономии, скуповатая Елизавета Алексеевна желала наладить в Тарханах стабильный быт, но столкнулась в лице мужа совсем с другим взглядом на жизнь. Михаил Васильевич жил на широкую ногу, денег считать не желал, зато удовлетворял все свои прихоти, чем и вызывал раздражение супруги. Он любил красивые вещи, не скупился покупать понравившиеся диковины и даже завел у себя театр. Театром, конечно, в конце 18 века никого уже удивить было нельзя, но это его увлечение происходило не из стремления к моде, а из страстной любви. Он сам выискивал полюбившиеся пьесы, сам их ставил и сам же в них играл. Елизавета Алексеевна этой театральной страсти не разделяла, но терпела. А он ожидал от крепко сбитой молодой жены многочисленного здорового потомства. Увы! Живой на свет появилась только хилая дочка. И роды были такие тяжелые, что после этого Елизавета Алексеевна детей иметь не могла.
Вот эта слабая девочка Мария и стала потом матерью Михаила Лермонтова. Болезненной она осталась и на всю жизнь. Видимо, поэтому и получила сугубо домашнее воспитание. Тихая, замкнутая, молчаливая, послушная, она полностью разделяла отцовские увлечения. Для нее Михаил Васильевич устраивал праздники – значит, звучала музыка, пели песни, играли пьесы. А с женой отношения у него разладились совершенно, и Михаил Васильевич нашел себе предмет для страстных воздыханий – хорошенькую соседнюю помещицу Мансыреву, бывшую замужем за офицером, который все время пребывал в разъездах по службе. Тоже любительницу музыки и театра. Эта любовь и стала причиной его смерти. В начале января 1810 года, когда в Тарханах собирались играть шекспировского Гамлета, и сам хозяин, переодетый могильщиком, ожидал свою драгоценную гостью, слуга принес ему записочку, что предмет его страсти посетить спектакль не сможет – муж вернулся. Не в силах этого пережить, отец Машеньки не то принял яд, не то умер от разрыва сердца. По преданию, увидев мертвое тело мужа, Елизавета Алексеевна воскликнула: «Собаке – собачья смерть!..» И буквально на следующий день отбыла с дочерью из Тархан, предоставив хоронить и оплакивать своего хозяина челяди. Машеньке в тот год исполнилось пятнадцать лет.
Машенька – все, что у Елизаветы Алексеевны осталось, единственная наследница. Мать ее любила, но страшно боялась, что девочка унаследует от отца его беспечность и пылкость натуры. Прежде, при жизни Михаила Васильевича, Машеньку было решено отправить учиться в Смольный институт, в Петербург. После смерти мужа Елизавета Алексеевна это решение изменила. Она хотела быть уверена, что дочь хорошо устроит свою судьбу. Очевидно, Елизавета Алексеевна испугалась петербургских соблазнов и случайных встреч с молодыми людьми. До пансиона Маша так и не доехала. После некоторого времени проживания в Пензе осиротевшая семья вернулась в Тарханы и занялась приведением дел в порядок. Первое, что надлежало предпринять, – перевести на себя оставшееся от мужа наследство. Часть этого наследства была тут же, в Тарханах, а часть – в имении Арсеньевых в селе Васильевском. Вот туда-то в 1811 году и отправились Елизавета Алексеевна с дочерью Марией Михайловной.