Проклятие Дарка-3: Игры богов - стр. 16
Теперь же, смотря на закрытую дверь, за которой Дартагнан борется за жизнь его жены, оборотень неожиданно понял, что если она умрет, то он просто последует за ней. Сейчас это стало так очевидно, он даже удивился, почему никогда раньше серьёзно не задумывался об этом.
Ксан был слишком свободолюбив. Будучи рабом, он стремился к обретению свободы и независимости. Так было, пока он не встретил её. Лия. Рядом с ней мир переставал существовать, ничего не имело значения, кроме неё. Сама того не подозревая, девушка быстро стала смыслом его жизни.
Она исполнила его мечту – подарила свободу и права выбора. Только вот всё это утратило для него значимость. У него была новая цель – быть рядом с той, кого полюбил всем сердцем, и неважно, в каком качестве он при этом будет.
Её любовь стала для Ксана самым большим подарком, о котором страшно было даже мечтать. Он любит, и любим самой прекрасной женщиной в мире. Это казалось просто невероятным счастьем, плодом его воображения, но Лия каждый день доказывала ему реальность происходящего.
Наверное, можно было бы сказать, что мужчина получил всё, о чём только мечтал, но судьба порой очень жестока. Полюбить избранную оказалось несложно, сложнее – сохранить своё сердце, ведь оно каждый раз готово разорваться от боли за свою любимую, на хрупкие плечи которой возложили столь опасную миссию.
Слишком много боли ей пришлось пережить.
Слишком много испытаний.
Как она только выжила? Как смогла сохранить свой внутренний свет?
Дагр метался возле двери, словно раненый зверь. Он чувствовал боль той, с кем был связан, но ничего не мог поделать. Именно его вой они услышали тогда и поняли, что это означает.
Наклонившись, Ксан дотронулся до шкуры зверя, желая успокоить то ли себя, то ли его. Малыш вздрогнул от прикосновения, а потом вновь заметался, скуля возле двери.
Взгляд скользнул по Мету, который сидел на полу, обхватив голову руками, и покачивался, не поднимая взгляда. Сломленный, напуганный, как и все они.
Энжел застыл напротив двери, гипнотизируя её взглядом. Казалось, что он спокоен, но в глазах его полыхал самый настоящий страх, как и у всех.
Появилась уверенность, что за женой последует каждый из её мужей.
– Что с ней?
Когда дверь скрипнула и Дартагнан появился в проходе, ирлинг первый подал голос, боясь услышать ответ. Ксантерион же уже не слышал ничего, застыв, словно статуя и не веря своим глазам.
Он был ближе всех к двери, поэтому именно ему открывался вид на кровать, где сидела сильно ослабленная, измученная, но живая Лия.
Она смотрела прямо на него, и в этот момент его мир сузился лишь до её бездонных глаз.