Прокачаться до сотки - стр. 21
– Они мне не хозяева! – взвизгнул, местный глава, если я правильно въехал в ситуацию. – Мы здесь все свободные люди.
– Точно, – щёлкнув пальцами, Балагур ткнул указательным в сторону оппонента, – свободны, как коровы в стойле. Пока даёте молоко, вас не трогают. Но стоит взбрыкнуть и вперёд под нож. Люди, сколько ваших друзей томятся на руднике, вкалывая без сна и отдыха?
– Они сами виноваты, – шипит предводитель, а остальные прячут глаза, не решаясь ничего сказать, – не надо было покидать пределы города.
– Да что же вы за твари безропотные, – качает головой Балагур, – вас режут, а вы молчите. Вы посмотрите на холёную рожу Утёса и его прихлебателей, а потом на свои мозолистые руки. И подумайте, кто работает, а кто жирует?
– Я их защищаю, – визжит мэр Утёс, размахивая руками. Всё высокомерие куда-то слетело. – Убирайся, – Балагуру указывают на выход, – и дружков своих забери. Нет им места среди нас.
– А если мы не уйдём, – зло скалится Вовка.
– Тогда мы вас схватим, и передадим Посредникам, – зло ухмыляясь, местный глава, нехорошо щурится.
– Ага, давай, – Балагур оборачивается к приближающимся к нам вооружённым копьями ребяткам. От шестого до восьмого уровня. В количестве шести человек. Много это или мало?
Учитывая, что «Перо ангела» ещё не откатилось, да и лечилки у меня больше нет, скорее много. Но сдаваться мы точно не будем. Балагур, конечно, лезет на рожон… Но выбора то нет. Придётся драться. Хотя…
Делаю шаг вперёд, отодвигая Вовку в сторону, и почесав горлышко, счастливо заклекотавшему Битку, поведал всем присутствующим:
– Я бы не торопился копьями махать и кинжалами пырять, – хлопнув Балагура по плечу, задал важный вопрос: – Кто тут считает, что вот этот парень: больной на голову придурок, который ничего не боится, лезет в любую драку, не уважает начальство? – кивок местному лидеру.
– Да все так думают, – предводитель удивлённо смотрит на меня, при этом бросает высокомерный взгляд на Балагура. Дескать, видишь, даже те, кого ты привёл, понимают кто ты.
А люди вокруг одобрительно шумят, мол, что есть, то есть. Балагур покоя не знает, постоянно лезет в драку, улетает на перерождение раз за разом, и снова лезет в бой. Ещё и оскорбляет постоянно всех. Рабами называет. Их свободных людей!
– Ну, допустим, учитывая, как часто вы тут все про свободу бубните, – сжимаю плечо недовольно зыркающего глазами Балагура. – Думаю, он не сильно ошибается в оценке, происходящего, – и, уперев взгляд в ребят с оружием, грозно рыкнул: – Мы только что ушатали четверых «посредников» ваших. Десятку, двух шестёрок и восьмёрочку. Если кто сильно слепой, может ещё раз посмотреть на то, во что мы одеты. Бросьте пырялки, парни. Я не добрый, воспитанный и безобидный Балагур, – диссонансом с прошлой речью, звучат слова. Люди начинают переглядываться, в том числе и предводитель.