Проигравший - стр. 26
После праздника Крещения император почувствовал первые признаки болезни, ставшей для него смертельной. Восемь дней подряд дворец оглашался его криками и стонами. Боль, похоже, была нестерпимой, и с каждым днем положение становилось лишь хуже.
Боязнь смерти самодержца казалась даже и мелочной. Он то велел помиловать всех содержащихся в тюрьмах преступников, то, наоборот, отдавал жестокие и сумасбродные приказания. Состоявший при августейшей фамилии шотландский хирург Горн решил зондом проложить путь моче, но оказалось, что причиной задержки мочи был не камень, а едкая материя, скопившаяся в мочевом пузыре. Она образовала множество нарывов, воспалилась и разъела в конце концов тело императора изнутри.
На девятый день император окончательно потерял приличествующее ему достоинство. Он плакал, хватался за людей, стоящих у его одра, и целовал им руки. Крики его были слышны по всей округе, и вскоре Петр был уже не в состоянии с полным сознанием отдавать распоряжения, которых требовала его близкая кончина. Единственным, кто сохранял хоть какие-то остатки хладнокровия, был князь Меньшиков. Когда толстая и заплаканная супруга императора Екатерина попыталась с криками «Что же делать, Сашхен?! Делать-то теперь что?!» закатить ему истерику, он прилюдно отхлестал ее по щекам, лягнул обутой в ботфорт ногой и велел гвардейцам увести дуру вон.
Именно Меньшиков нашел в себе силы обратиться к Петру с просьбой огласить имя наследника. В спальню вместе с ним вошли нескольких ежащихся от ужаса придворных. Меньшиков склонился перед своим господином в поклоне и молча протянул Петру перо. Тот закричал сильнее обычного и засучил торчащими из-под рубашки ногами. Он смотрел на окруживших его постель приближенных и в ужасе мотал головой. Он хотел не умирать, а жить дальше, и не желал передавать трон кому бы то ни было.
Все же взять перо ему пришлось. Из последних сил самодержец вывел на листе: «Отдайте трон…». Но на этом последние силы оставили его. Откинувшись на подушках, он выгнул спину в последнем напряжении сил и скончался. Женщины у входа в спальню в голос заверещали.
Детей мужского пола после Петра не осталось, зато прочих родственников, которые могли бы претендовать на трон, насчитывался почти десяток. Пока жалкого, измученного болезнью, мертвого Петра готовили к погребению, его бывшие соработники гадали, кому же достанется бескрайняя империя. Дамы с мушками на щеках, напудренные мужчины в треуголках, толстые священнослужители, усатые военачальники – дворец гудел от слухов и предположений.