Прогулки по Парижу с Борисом Носиком. Книга 1: Левый берег и острова - стр. 5
Острова на матушке-Сене
Остров Сите
В те полузабытые российские времена, когда считалось, что Землю сотворил не Господь, а кучка террористов, называвшая себя «большевиками», дети сызмальства разучивали дерзкий мегаломанский стишок: «Начинается Земля, как известно, от Кремля». Нечто подобное приходит в голову на крошечном, прелестном островке посреди Сены, в самом центре Парижа: все, мол, начиналось (а может, еще и начинается – как наша с вами пешая прогулка) здесь, на этом самом острове Сите. Нет, не Земля, конечно, и не Европа даже, но, пожалуй, Франция как государство, Париж как его столица и еще кое-что по мелочи, вроде здешних ученых споров, тюрем, городских часов, любовных драм или монаршей филантропии… Что же до города, по которому мы с вами вознамерились гулять вместе, то город уж точно пошел отсюда, да и остров ведь называется «сите», то бишь «город», «городок», «поселение», «городище», – стало быть, весь остров был городом, а весь город умещался на острове.
Еще до того, как расторопные фотографы научились снимать Париж с вертолета, и даже до того, как три островка на Сене слились с островом Сите, составив как бы его острие, нацеленное к морю, остров Сите представлялся людям, наделенным мало-мальским воображением, большим кораблем, плывущим вниз по Сене (непременно купите себе открытку-фотографию, снятую с воздуха: на ней остров то ли плывет к морю, то ли стоит меж берегов, на века пришвартованный мостами). Что принес он в мир, этот корабль?.. Походим, поглядим…
Конечно, на нынешнем острове, днем многолюдно-туристическом, а ночью пустынном, редко уже посещает столь любимое многими (автором этой книги в том числе) «островное» ощущение, а все же иногда случается… Скажем, в рождественскую ночь в соборе Парижской Богоматери или (если собор полон) на площади перед собором, где радио разносит над толпой весть о рождении Спасителя Христа, пришедшего пострадать за нас с вами… Мерно течет сухая проповедь архиепископа Парижского монсеньора Люстиже, благодушно зябнет на Папертной площади (Place du Parvis Notre-Dame) многонациональная толпа иноверцев и христиан, внимая благой вести, как тысячу, полторы тысячи лет тому назад, и никому нейдет в голову, что монсеньор-то Люстиже, он ведь тоже из крещеных евреев (как и сам Иисус Назареянин), так что можно бы и по черепу топориком (как отца Александра Меня в мирном Подмосковье), а раз нейдет в голову такое, то, может, и впрямь плывет корабль-остров по Сене в наше с вами лучшее будущее…
Ну а прошлое? И семьсот лет назад теснились тут озябшие богомольцы в рождественскую ночь. Только Папертная площадь была узенькая, дома подступали близко, и собор еще внушительней нависал над толпой…