Прогулка под луной - стр. 13

– Ты точно это знаешь?

Мальчик кивнул:

– Нянька со сторожем говорили ночью.

Маша слабо улыбнулась:

– Ты что же, по ночам не спишь, что ли?

– Я читаю от фонаря. У нас перед окном фонарь. А когда луна большая – совсем как днем видно. Днем-то все шумят, мешают, читать плохо. А ночью я читаю. Мне наш завхоз книжки приносит.

– Ты мне очень помог, – призналась Маша, полезла в пакет и достала фломастеры. – Возьми вот. Рисовать будешь.

Мальчик едва взглянул на яркую упаковку, свел брови – привычное выражение лица – и нырнул в дырку забора.

– Не надо, теть. Вы их Альке везли. Я рисовать не умею.

И он, сунув руки в карманы, распрямил плечи и пошел прочь независимой походкой детдомовца.

Несколько минут Маша не могла пошевелиться. Сердце стучало где-то в горле, и ужасно болела голова. Мысли не хотели прийти в порядок. Что делать? Куда теперь идти? В конце концов, стоять тут и ждать – дело безнадежное. Надо куда-то двигаться. Маша побрела к остановке.

Там села на замусоленную лавочку, предварительно постелив свой пакет, и стала думать.

«В особенно острых ситуациях голова должна оставаться холодной», – вспомнила слова своего жениха и невесело улыбнулась. Как бы не помешала сейчас его холодная голова! Своя собственная была слишком горяча. Просто кипела.

Придется думать горячей.

«Плясать будем от противного, – решила Маша. – Мне запретили видеться с девочкой, значит… значит, мне просто необходимо добиться свидания с ней! Я не смогу ни спать, ни есть, ни выбирать мебель для квартиры, черт возьми, если буду знать, что в то же самое время мою маленькую подружку Альку, которую я знаю с трех лет, колют отупляющими транквилизаторами и привязывают к кровати. Чтобы не бродила по ночам! Идиоты!.. Мою Альку, которую я кормила манной кашей и водила гулять по Москве, учила читать по-русски и заодно по-английски…»

Маша поймала себя на мысли, что сейчас заговорит вслух. Она встала и вышла на асфальт остановки.

Были вещи, которые она рассказывала только Альке. Были минуты, когда она не считала возможным кому-то рассказать то, что творилось в душе.

Такие вещи обычно рассказывают собаке. Или кошке. Или ребенку, который воспримет все по-своему. И по-своему утешит. Машиным доверенным лицом частенько бывала эта сероглазая малявка. И вот – такое… Маша спохватилась, когда заметила, что давно ходит вокруг остановки и пропускает автобусы, даже не взглянув на номер.

Тогда сообразила, что слушает не свою горячую «бестолковку», а сердце. Сердце, которое не дает решения.

Но, как оказалось, сердце не зря вытолкнуло девушку из пластикового чрева остановки и погнало на простор.