Прогноз: замыкание - стр. 17

– Лариса, ну, вы же все видели, что нет!

– После-то мы увидели…

– Да никто не станет такую кучу денег собирать, чтобы заловить простых патрульных, – сказал я. – Наличными, в пакете… Вот на фига это кому?

– Вот! – ткнул в меня пальцем Мирон. – Он здесь единственный дело говорит. А вы все, наверное, надеетесь в генералы выйти. А чего, начало карьере уже положено. Ты у нас, Витя, самый главный, – сказал он Терехову, – уже старший лейтенант, а сколько тебе лет? Тридцать два. Всего ничего осталось, пару ступенек. А за вчерашнее поощрение в карточку запишут. Еще один кирпичик. Радуйся, ты же у нас правильный. Зато общество будет тебе благодарно: одного наркошу убрали с улиц.

– Я руку даю, что этого хлюпика адвокаты уже вытащили из кутузки, – хлопнула Гоняева пустым шотом по столешнице.

– Ты лучше чего другого дай, – на автомате сказал Мирон.

– Тебе точно не обломится.

– И отпустили, и деньги ему вернули, – трезвым голосом сказал Терехов. – Я узнавал. Его сосед по даче позвонил, и всё вернули.

– Вот суки!

– Ты понимаешь, я на море один раз в жизни был. В детстве, когда еще отец от нас не ушел, – сказал Разуваев, поднимая пьяные глаза. – И море было дрянь: рядом труба с рыбзавода и берег в остром гравии. Все ноги собьешь, пока искупнешься. И все равно – это было счастье. С тех пор я мечтаю на островах в океане побывать. Чтобы песок, пальмы и волны… Знаешь, сколько стоит? А они – эти суки – деньги гребут экскаватором. Они им счета не знают. Думаешь, они когда-нибудь лапшу кипятком заваривали в своей жизни? У них денег коробками обувными все забито на виллах. Не видели в новостях? Не знают, куда и потратить. При этом, если ты посягнешь на один только их хруст, сожрут живьем. Все на говно изойдут. А такие, как мы, их и защищаем.