Профессорская дочка - стр. 12

– Ни к чему все это, Ромка, – ворчит, попивая чай из кружки, внутренняя поверхность которой уже потемнела. Нечасто он ее моет, видимо. – Меня спасать не надо.

Я ничего не говорю. Потому что сам уже не понимаю, кого и от чего спасаю. Мама умерла неожиданно в один момент. Легла спать и не проснулась. Острая сердечная недостаточность – поставили диагноз. Не знал, как реагировать, когда отец разбудил меня звонком ранним утром. Не мог поверить. Она была такой молодой, такой активной, такой… мамой. Мы общались каждый день, приличное время, нам всегда было о чем поговорить, поспорить, посмеяться, поругаться… не важно, главное, всегда были эмоции и желание слышать друг друга.

С отцом никогда не был настолько близок. В моем детстве он с утра до ночи работал, потом учился и работал я. Каждый жил в общем-то сам по себе, а мама была тем самым связующим звеном, что объединяло всех нас. И когда ее резко не стало… сначала я не осознавал, дорога сюда, похороны, суета первых дней… потом я вернулся в Москву, и настало самое сложное: научиться жить как прежде, но без мамы. И вот тогда подумал об отце, о нас обоих. И решился на этот с виду безумный поступок: на время вернуться, чтобы быть рядом с ним. Полгода небольшой срок, а там будет видно.

Естественно, Марина отказалась идти в ресторан, демонстративно так, чтобы я понимал: это не из-за того, что ей не хочется, а потому что я повёл себя неуважительно.

Не уговариваю, молча собираюсь и уезжаю сам. Березин заказал столик аж на девять вечера, заведение явно новое и вполне приличное, правда, рядом почти вплотную ночной клуб, так что все время отирается народ, от которого не знаешь, чего ждать. Благо, у ресторана своя охраняемая парковка. Макс приходит с женой Настей, ей около сорока, миловидная блондинка, худощавая и добрая. Макс тоже обзавёлся ребёнком, его сыну сейчас одиннадцать, и он остался дома, как и моя дочь, которая не факт что разумнее этого мальчишки, судя по поведению.

На самом деле, посидели хорошо, выходим уже ближе к одиннадцати, возле клуба народу явно прибавилось. Макс закуривает, что-то рассказывая, я смотрю вперёд, на местную толпу молодежи. Рядом с клубом резко тормозит «Фольксваген», двери распахиваются, и на улицу вырывается громкая музыка вперемешку со смехом. Наблюдаю за вылезающими сначала с любопытством, потом с удивлением, а потом налетает злость. Злюка, близнецы, ещё какой-то парень и… моя дочь!

– Эй, Гордеев, – толкает меня в бок Макс, – на молодняк потянуло? А вон та в клетчатой юбке ничего. По крайней мере, вид сзади.