«Профессор накрылся!» и прочие фантастические неприятности - стр. 103

– Ну конечно, докажет, – поспешно перебил робот. – Вы совершенно правы и придумали очень умно. Мы будем пить вместе, и это докажет, что ваше виски не отравлено. И вы будете пить, пока ваши рефлексы не затормозятся.

– Да, но… – начал неуверенно Мартин, однако бессовестный робот уже вывинтил лампочку из торшера, нажал на выключатель и сунул палец в патрон, отчего раздался треск и посыпались искры.

– Ну вот, – сказал робот. – Ведь не отравлено?

– А вы не глотаете, – подозрительно заявил Мартин. – Вы держите его во рту… то есть в пальцах.

ЭНИАК снова сунул палец в патрон.

– Ну ладно, может быть, – с сомнением согласился Мартин. – Но ты можешь подсыпать порошок в мое виски, изменник. Будешь пить со мной, глоток за глотком, пока я не сумею припечатать свой глаз к этой твоей штуке. А не то я перестану пить. Впрочем, хоть ты и суешь палец в торшер, действительно ли это доказывает, что виски не отравлено? Я не совсем…

– Доказывает, доказывает, – быстро сказал робот. – Ну вот, смотрите. Я опять это сделаю… ft(t). Мощный постоянный ток, верно? Какие еще вам нужны доказательства? Ну, пейте.

Не спуская глаз с робота, Мартин поднес к губам стакан с содовой.

– Fffff(t)! – воскликнул робот немного погодя и начертал на своем металлическом лице глуповато-блаженную улыбку.

– Такого ферментированного мамонтового молока я еще не пивал, – согласился Мартин, поднося к губам десятый стакан содовой воды. Ему было сильно не по себе, и он боялся, что вот-вот захлебнется.

– Мамонтового молока? – сипло произнес ЭНИАК. – А это какой год?

Мартин перевел дух. Могучая память Ивана пока хорошо служила ему. Он вспомнил, что напряжение повышает частоту мыслительных процессов робота и расстраивает его память – это и происходило прямо у него на глазах. Однако впереди оставалось самое трудное…

– Год Большой Волосатой, конечно, – сказал он весело. – Разве вы не помните?

– В таком случае вы… – ЭНИАК попытался получше разглядеть своего двоящегося собутыльника. – Тогда, значит, вы – Мамонтобой.

– Вот именно! – вскричал Мартин. – Ну-ка, дернем еще по одной, а затем приступим.

– К чему приступим?

Мартин изобразил раздражение.

– Вы сказали, что наложите на мое сознание матрицу Мамонтобоя. Вы сказали, что это обеспечит мне оптимальное экологическое приспособление к среде в данной темпоральной фазе.

– Разве? Но вы же не Мамонтобой, – растерянно возразил ЭНИАК. – Мамонтобой был сыном Большой Волосатой. А как зовут вашу мать?

– Большая Волосатая, – немедленно ответил Мартин, и робот поскреб свой сияющий затылок.

– Дерните еще разок, – предложил Мартин. – А теперь достаньте экологизер и наденьте мне его на голову.