Размер шрифта
-
+

Профессия – первая леди - стр. 61

Я прошерстила весь особняк. Под конец заглянула на мансарду, где громоздилась поломанная мебель, накрытая пыльными чехлами, черно-белый телевизор и банки с закрутками, выстроившиеся вдоль стены.

Закрыв за собой дверь, я подошла к лестнице. Но непонятное чувство заставило меня снова вернуться в мансарду. Что же привлекло мое внимание? Латунная вешалка (такие стояли когда-то в прихожей кабинета Подтягича в здании Союза писателей), похожая на подгнившую с одного боку тыкву старинная хрустальная люстра, драная надувная лодка, полосатые матрасы…

Я медленно осматривала предмет за предметом. Что-то заставило меня вернуться сюда, но предательская мысль ускользала.

Банки с домашними заготовками. Подтягич гордится тем, что маринует лучше всех в Перелыгине помидоры и варит самое вкусное малиновое варенье. Рая Блаватская постоянно спорит с ним, заявляя, что никто не может соревноваться с ней в заготовках на зиму.

Бесчисленные банки напомнили экспозицию кунсткамеры, только вместо гидроцефальных зародышей и двухголовых поросят они были заполнены темными овощами и пурпурным варевом.

Склонившись над банками, я присмотрелась. Хозяйственный Подтягич выставил закрутки не на деревянный пол, а постелил предварительно клеенку. Я составила с нее несколько банок. Кленка забавная, явно старая: на желто-сером фоне, некогда, скорее всего, белом, раскиданы герои детских мультфильмов – Незнайка, Винни-Пух, Буратино, Конек-Горбунек. Наверняка из стратегических запасов покойной супруги Подтягича.

Все бы хорошо, но именно в такую же клеенку было завернуто тело в чемодане, которое я нашла на дне колодца. Память меня не подводила – там тоже мельтешили забавные персонажи.

Я подвергла мансарду обыску. Сверток с остатками клеенки нашелся за старинным сервантом. Когда-то Подтягич или его жена купили рулон про запас…

Закурив, я уселась в пыльное кресло. Значит, так, господа присяжные заседатели: я обнаружила недвусмысленные улики, которые указывают на причастность Гамаюна Подтягича к убийству Татианы Шепель. Вряд ли речь идет о совпадении и убийца «совершенно случайно» завернул тело в такую же клеенку.

Чемоданы! Они лежали на серванте, набитые старыми газетами. «Речь Генерального секретаря Коммунистической партии Герцословакии товарища Лагодума Ильича Дрежневца на XXV съезде…», передовицы с давно забытыми лозунгами вроде «Колхозники Приэкарестья собрали небывалый урожай брюквы» и фотографии долужинской столицы. Газеты конца семидесятых – начала восьмидесятых.

Гамаюн мог знать эту самую Татиану Шепель – сестра будущей президентши училась в столичном театральном институте. Девушка увлекалась литературой, об этом свидетельствует моя книга в ее сумочке. Подтягич, всегда рыскавший в поисках симпатичных дурочек, тающих, как сало на сковородке, перед его сединами, шумной славой и непререкаемым авторитетом, мог запросто познакомиться с ней на одном из приемов или у кого-то в гостях, или Татиана сама могла добиваться его внимания – еще бы, знаменитый писатель, живой классик, первый секретарь правления Союза писателей.

Страница 61