Профессионал. Один в поле воин - стр. 42
– Племянник. Майкл Валентайн.
– Вопрос решен. Мне только сегодня стало известно, что вы прибыли вместе с официальной делегацией. Теперь я хотел бы знать: вы будете принимать участие в их культурной программе?
Теперь мне стало понятно, почему этот чиновник сам, лично, навестил нас.
– Нет, не будем. Возможно, мы пойдем сегодня вечером на торжественный прием в американское посольство, но даже это пока под вопросом.
На лице Михайлова ничего не изменилось, а вот в его глазах проскользнуло сожаление. Он хотел от нас избавиться. Причины мне были неизвестны, но если отталкиваться от факта, что перед ним не просто турист по имени Генри Вильсон, а крупная политическая фигура, сенатор, богатый и влиятельный человек в своей стране, то любое происшествие, связанное с ним, может мгновенно превратиться в международный скандал, что для него чревато самыми жесткими последствиями. Наверно, не только я, но и сенатор, который прекрасно понял подоплеку этого визита, понял, зачем приехал этот чиновник.
– Хорошо. Теперь перейдем к делу. Нам передали ваши пожелания. Согласно им была составлена ваша культурная программа, но теперь, я так понимаю, нам придется внести в нее кое-какие изменения, учитывая интересы подростка. Или у вас будут какие-то особые предпочтения?
– Может, вы сначала озвучите программу, которую нам приготовили? – с легкой насмешкой поинтересовался Генри.
– Мы сделаем проще, – ответил ему ровным голосом представитель, после чего достал из папки несколько листов бумаги и раздал нам. – Читайте и высказывайте свои пожелания и замечания.
Я бросил взгляд на свой листок. Это был список экскурсий, с перечнем в полтора десятков пунктов, отпечатанный на машинке. Быстро пробежал по нему глазами.
«Экскурсия по городу… Посещение Художественного музея… Пункт № 7. Посещение ВДНХ…»
В ожидании нашей реакции представитель ВОКСа достал из папки несколько цветных буклетов и положил на стол перед миссис Вильсон, затем на свет появился такой же листок с перечнем мероприятий, который он положил перед собой на стол. Поверх его бумаги лег карандаш, один конец которого был красный, а другой синий. Михайлов терпеливо ждал, когда Мария закончит просматривать цветные иллюстрации брошюр. Стоило ей поднять голову, как он сказал: