Проект «Сколково. Хронотуризм». Книга 2 - стр. 25
Он приоткрыл один глаз, потом другой. Все было на месте – зал, люди по ту строну прозрачного купола. Никто никуда не переместился. Вдруг показалось, что что-то мелькнуло у стены зала.
«Подстава, – подумалось ему. – Решили разыграть? Валентин сочинил историю про хронотуризм, подговорил папу устроить пропуск в какую-то лабораторию. А может, и правда на киностудию, сляпали антураж по-быстрому. Сейчас он так орлом посидит еще пару минут, и ворвутся пьяные и веселые друзья, размахивая початыми бутылками шампанского и распевая: „Хеппи бездей тебя“. А может, еще все это и на видео снимают. Вот суки!»
Он начал распрямляться. В этот момент его качнуло, тряхнуло, вывернуло словно внутрь себя и понесло куда-то. Вокруг что-то замигало. Желудок сжался, вытолкнув в горло комок горькой слизи. Голова закружилась, разноцветные пятна перед глазами слились в безумную палитру, перетекая друг в друга. Раздалось тонкое, надрывное пение флейт, переходящее в ультразвук. И когда уже казалось, что голова Андрея взорвется, звук неожиданно поутих и стал напоминать скорее вой метели. Обжигающий холод схватил за щеки, вцепился в пальцы. Что-то холодное и твердое царапнуло лицо.
Андрей пошатнулся. Протер глаза, но их снова тут же залепило. Снег? Сухой и колючий, он летел прямо в лицо почти горизонтально. Отвернувшись от снежных зарядов, он снова протер глаза. Переместился?!
Он стоял посреди заснеженного поля, края которого скрывались за снежной пеленой. Только угадывались впереди темные очертания верхушек деревьев на фоне клубящегося тучами неба. Порывшись немеющими пальцами в сумке, он вытащил меховые рукавицы и натянул их, попутно глянув на часы. 14:22, но это московское. А тут-то сколько? Он, помнится, заказывал десять вечера. Перевести или так оставить и отнимать когда надо? Или прибавлять? Черт, потом соображу. Блин, а холодно-то как… Это в городе в феврале от офиса до машины можно в кашемировом пальто без шарфа добежать, а тут… Хорошо, Просперо предупредил. «Ладно, поздно уже об этом думать, – решил он, – вернусь – отогреюсь».
Он неуклюже расправил накинутый на плечи башлык, надел капюшон на шапку, обмотал шею и подбородок свободными концами и, приложив руку козырьком к глазам, попытался осмотреться – как по заказу, снег почти прекратился. Ага, огоньки, дымки над трубами. Недалеко совсем.
Значит, и до места диверсии недалеко. И локомотив уже, наверное, разводит пары в Слюдянке. А партизаны, намеревающиеся его взорвать? Уже на месте? Заложили заряд? Или в лесу прячутся, или, может, вообще в деревне сидят?