Проект Счастье. Мечты. План. Новая жизнь - стр. 30

Я также старалась подмечать и поощрять все заслуги Джеми. Бесспорно, я грешила «бессознательной переоценкой». Этот феномен состоит в том, что нам свойственно преувеличивать собственные способности и свой вклад в общее дело в сравнении со способностями и вкладом других. (Это напоминает то, что с легкой руки Гаррисона Кейлора названо «иллюзией Лейк-Вобегон»: склонность каждого человека оценивать себя выше среднего)[1]. В рамках одного эксперимента студентов, занятых в командном проекте, просили оценить свой личный вклад – сумма их оценок составила 139 %. Мы гораздо лучше отдаем себе отчет в том, что делаем сами, чем в том, что делают другие. Так, я могу жаловаться, что потратила много времени, оплачивая наши счета, но просто не заметить, сколько времени ушло у Джеми на ремонт нашей машины.

У меня есть подруга, которая нашла радикальное решение. Они с мужем не дают друг другу указаний. Хотя у них четверо детей, между ними существует негласное соглашение – никогда не требовать: «Ты должна отвести ребят на праздник» или «Почини сливной бачок, он опять течет». Система работает, потому что каждый активно вносит свой вклад. Но я все равно не могу представить, как можно так жить. Это недостижимый идеал, хотя и вдохновляющий.

Рассмотрев свои привычки, я обнаружила еще одну форму ворчания – связанную с теми делами, которые делала я. От Джеми я ждала больше похвал.

В ситуациях вроде той, которая сложилась с поздравительными открытками, мне хотелось не столько получить помощь, сколько услышать от Джеми: «Какие замечательные открытки! Молодец!» Я хотела получить медальку за свою работу.

Почему мне так нужны эти медальки? Что это – тщеславие, требующее утоления? Беспокойство, требующее поддержки? Что бы это ни было, я понимала, что мне надо унять свою жажду аплодисментов. Более того, нужно перестать так сильно хотеть, чтобы Джеми обязательно обращал внимание на мои заслуги. Я взяла себе за правило: «Не жди похвалы и восхищения».

Пока я не начала обращать на это пристальное внимание, я не отдавала себе отчета в том, насколько эта потребность влияет на мое поведение. Однажды утром я вышла в халате на кухню в 7.30 утра. Почти всю ночь я просидела возле Элеоноры, которой нездоровилось; Джеми сменил меня в 6.00, и я смогла прилечь.

– Доброе утро, – пробурчала я, открывая диетическую колу. И ни слова благодарности за подаренные полтора часа сна.

Джеми слегка помедлил, потом намекнул:

– Надеюсь, ты ценишь, что сегодня утром я сберег тебе время.

Ему тоже хотелось медальку, хоть сам он не очень-то щедро их раздавал.