Проект «Рози» - стр. 34
– Как мило, – заметила Рози.
– Не совсем. Поведение мужской особи выработалось в далекие времена. Современный мир требует новых правил.
– Да, – согласилась Рози. – Вроде исполнения родительских обязанностей.
– Совершенно верно. Но инстинкты все-таки невероятно сильная вещь.
– Ага, рассказывайте.
– Инстинкт – это выражение…
– Спасибо, – сказала Рози. – Сама все это пережила. Моя мать занялась генным шопингом на выпускном вечере в медицинском колледже.
– Такое поведение бессознательно. Люди не преднамеренно…
– Я в курсе.
Не уверен. Непрофессионалы зачастую неверно трактуют открытия эволюционной психологии. Но история Рози меня заинтересовала.
– Вы хотите сказать, что ваша мать вступила в незащищенный секс, имея устойчивые отношения с другим партнером?
– Да, с одним студентом, – ответила Рози. – В то время как встречалась с моим… – тут Рози подняла обе руки и дважды быстро согнула указательные и средние пальцы, – отцом. Мой настоящий отец – врач. Только я не знаю, кто именно. Реально бесит.
Заинтригованный ее жестикуляцией, я помолчал, пытаясь расшифровать непонятный знак. Может, так она выражала сожаление о том, что не знает, кто ее отец? Если так, то я, пожалуй, впервые сталкивался с таким жестом. И почему она решила сделать так именно в этом месте? Хотя… ну конечно! Пунктуация!
– Кавычки, – выпалил я.
– Что?
– Вы взяли в кавычки слово «отец», акцентируя внимание на том, что его нельзя толковать в привычном смысле. Очень грамотно.
– А, вот вы о чем, – сказала она. – Я-то решила, что вы задумались об этой ничтожной проблемке моей гребаной жизни. И, может, скажете что-нибудь умное.
– Она вовсе не ничтожна! – поправил я ее и поднял вверх палец, изображая восклицательный знак. – Вы имеете право на полную информацию. – Я ткнул пальцем, обозначая точку. Получилось забавно.
– Моя мать погибла. В автокатастрофе, когда мне было десять лет. Она так никому и не сказала, кто мой отец… да же Филу.
– Филу? – Я не мог придумать, как мне обозначить знак вопроса, и решил прекратить игру. И вообще, не время экспериментировать.
– Моему, – снова жест из кавычек, – отцу. Который пришел бы в ужас, узнай он о том, что я интересуюсь этим вопросом.
Рози допила вино из бокала и налила снова. Вторая полубутылка опустела. История Рози, пусть и печальная, не была чем-то из ряда вон. Хотя мои родители продолжали поддерживать со мной контакт, я понимал, что они давно потеряли интерес ко мне. Свой родительский долг они сочли исполненным, когда я начал самостоятельно зарабатывать. Ситуация же Рози была несколько иной, поскольку в нее был вовлечен отчим. И я предложил ее генетическую интерпретацию: