Проект «Орлан»: Одинокий рейд. Курс на прорыв. Фактор умолчания - стр. 31

Скопин глубоко вдохнул, шумно выпуская воздух и, успокоившись, возвратился к разговору:

– А что там сейчас страна? Андропову недолго. Союз на пике могущества, но уже как с горы – набрал скорость. Люди… прикинь, родители ещё молодые, только первомай отгуляли, нам в школу с утра. А скоро каникулы, и как всегда казалось вначале – впереди целая вечность лета. А помнишь дядю Славу-моряка?

Скопин даже глаза прикрыл. Всплывали образы из предутреннего сна, погружая почему-то всегда в солнечные воспоминания детства.

Над их микрорайоном пролетали, нередко ревя форсажем, «сушки», а мимо дома проходила одноколейка в техзону, и все мальчишки разрывались между мечтой стать лётчиками или машинистами тепловозов, в которые их иногда добрые дяденьки-железнодорожники пускали прокатиться-поглазеть. Ровно до той поры, пока в их небольшой двухподъездной трёхэтажке не поселился дядя Слава. Моряк-отставник – вполне крепкий жилистый мужик, но что-то хватанувший на службе, что его списали с совершенно незаметной инвалидностью (ведь для них тогдашних пацанов инвалид это человек без ноги, например).

Именно дядя Слава их и заразил морем. Правда, из всей их ватаги только вот Колька Терентьев да он поступили в мореходку. Колька-отличник с первого раза и на два года раньше.

– Помню, – сдержанно кивнул командир.

– Да-а-а, – протянул Скопин, – дядя Слава был личность!

– Личность, – повторил Терентьев, но не подтверждая, а словно пробуя слово на вкус, – когда в дело вступает статистика – мы уже не личности.

– Ты о чём?

– Англичане взяли на эту войну ядерное оружие… – Терентьев запнулся, пытаясь подобрать слова поточнее.

– Если англы начнут проигрывать, у Тэтчер хватит яиц для ядерного удара? – догадался Скопин.

– Да. Но дело даже не в этом локальном конфликте. Мы едва тут появились – уже пали́м по-тихому. А как поведут себя наши ястребы в Кремле, если узнают про перестройку со всем последующим бардаком? Не захотят ли вдарить, упреждая, пока СССР ещё может вдарить, чёрт меня подери? Понимаешь, все эти люди, даже если это параллельная (не наша реальность), имеют право на жизнь, спокойную, без войны. Хотя бы до того времени, пока не начался развал, перестройка и всё прочее. Мы же своим вмешательством можем разрушить даже тот не всегда самый приятный мир, что получился в нашей истории.

– Да уж… думаешь ты весьма… о многом, – Скопин потерялся в попытке выразить свои комментарии.

– Думаю! – Жёстко кивнул Терентьев. – А ещё я думаю, что мы (весь экипаж, все 635 человек) придём в страну, где у нас нет никого и ничего. Ни дома, ни квартиры, ни даже комнаты в общаге. Помнишь, как мыкались после перестройки, без зарплат, никому не нужные?