Проект «Новая Земля» - стр. 3
– Смешно, – заметил мальчик. – Маленькие роботы покрасили большой корабль, и теперь там как будто нарисована буква «О» – как в Орионе.
Паркер раздосадованно взглянул на ковчег. Действительно, дроны техслужбы использовали краску слегка другого оттенка. Это ему не понравилось. Паркер любил совершенство. Надо будет сказать пару ласковых ответственным за логистику. Но всему своё время. Через несколько минут ему предстоит произнести речь, которую услышат миллиарды…
– София, займитесь Орионом…
– Меня зовут Соня, – ответила няня.
– Неважно. За работу.
Паркер повернулся спиной к сыну и направился к ожидавшим журналистам.
1. Исис
Десять лет спустя – 2125 год
По утрам я люблю поваляться. Эти минуты, украденные у дня, когда бесконечно оттягиваешь момент выползания из-под тёплого одеяла. Приятно представлять, как остальные уже суетятся, пока я продолжаю пребывать в сладком ночном бездействии. К сожалению, это довольно редкое удовольствие…
Меня зовут Исис[3]. Сейчас, когда я в одних трусах и лифчике валяюсь на животе поперёк кровати, трудно поверить, что я – надежда семьи. Однако это так. Что касается моего наряда, то у меня есть смягчающие обстоятельства: в Нью-Йорке стоит удручающая жара. Кажется, раньше, до этого долбаного потепления, климат здесь был более умеренным. Но теперь меньше сорока градусов летом не бывает, да и зимой не холоднее двадцати пяти. И это просто невыносимо. Конечно, у обитателей куполов таких проблем нет. В их гигантских домах установлены кондиционеры… Но это другая история. И потом, у меня правило: никогда не говорить о Неприкосновенных раньше десяти утра. От мыслей об этих богачах у меня всегда портится настроение. Кстати, а который час? Я пытаюсь разлепить веки. Свет, похоже, вознамерился выжечь мне сетчатку. Уже день? Я снова закрываю глаза. Потом, потянувшись, встаю. За окном светло. Однако пелена смога так плотна, что определить время по солнцу невозможно. Мы вообще понимаем, что оно взошло, только когда начинаем задыхаться от жары. Я зеваю. Вчера засиделась допоздна. А сегодня у нас контрольная по математике, которую мне никак нельзя пропустить.
Надо сказать, что дети бедняков, вроде меня, обычно не имеют права ходить в школу. Учёба – это для тех, кто родился и живёт под куполами. Для Неприкосновенных. Несколько лет назад, заботясь о справедливости и создании социальной мобильности, правительство решило открыть доступ к образованию избранным детям из неблагополучных районов.
Нас тестируют целых три года – с шести до девяти лет. Потом лучшие получают право учиться вместе с Неприкосновенными. Из всего нашего квартала выбрали лишь двоих. Меня и моего приятеля Флинна, о котором я расскажу попозже. Когда школа – это привилегия для избранных, ты, конечно, делаешь всё возможное, чтобы не упустить свой шанс. Ведь если ты не получишь диплом, то никогда не сможешь вытащить близких из нищеты.