Проект «Наполеон» - стр. 24
В прежней жизни игрового продюсера я однажды обращался за помощью, когда выгорел на работе, и у меня начались панические атаки. Тогда психолог посоветовал простое упражнение с резинкой, которое помогало отвлечься: оттягиваем и щелчок, главное – чтобы не очень больно. К сожалению, здесь ни психолога, ни резинок для родителей не было. А нужно было срочно переключить их с мыслей о безвыходности нашего положения.
Я специально отчаянно закашлялся, хотя плавание по морю, кажется, напротив, утешило мой кашель и смягчило дыхание. Искусственный кашель незаметно перешёл в настоящий, и я закашлял уже всерьёз. Вокруг началось движение: все бросились оказывать мне помощь. Отец предложил флягу с вином и специями, а мать искала в сумке лечебную настойку, которой перед отплытием велел поить меня врач, спасшийся в нашем доме.
Ну а я, сидя на одном из наших сундуков, пытался сдержать кашель и анализировал наше положение, прикидывая дальнейшие шаги. Особого смысла это не имело – едва ли кто-то станет прислушиваться к мнению десятилетнего ребенка. Но иначе я не мог – так уж устроен мой продюсерский мозг, привыкший думать на десять шагов вперед во всех направлениях.
– Наполеоне, пожалуйста, будь осторожнее. Мы все на пределе…
– Летиция, хватит, – прервал её отец. Его лицо оставалось мрачным, но в глазах появилась та редкая твёрдость, которую я видел у него лишь в самые критические моменты. – Здесь небезопасно. Нельзя надолго оставаться в порту. Нужно найти укрытие.
Мать остановилась и посмотрела на него, как будто не сразу поняла. Даже я вздрогнул, услышав в его голосе такую твердость.
– Укрытие? Где же мы его найдём? – спросила она, испуганно озираясь в поисках более-менее уцелевшей постройки.
Отец решительно кивнул в сторону затянутого дымом и пылью города:
– Там, в городе. Не думаю, что все здания разрушены. Кроме того, наверняка кто-то из местных уцелел. Попросим у них помощи, раздобудем информацию. Следует проверить.
– Я пойду с тобой, – мгновенно отозвалась мать, её глаза загорелись новой искрой решимости. В голосе звучали знакомые нотки уверенности, но в глубине была и тревога.
Отец покачал головой и положил руку ей на плечо.
– Летиция, кто-то должен остаться с детьми, – его голос стал тише, но сохранил твердость. – Ты знаешь, я прав. Наполеоне ещё слаб, а Жозефу не справиться, если что-то случится. Останься.
Мать открыла было рот, чтобы возразить, но осеклась, приняв доводы супруга.
– Хорошо… – тихо произнесла она. – Но будь осторожен, – добавила чуть громче, пытаясь скрыть нарастающую тревогу.