Проект крейсер. - стр. 19

– Они ценят только знания? – Глаза Эрасмиуса горели безумным огнем. Огнем надежды.

– Да.

– А мы с ними торгуем?

– Нет. Нам нечего им предложить.

– И туда не идут корабли?

– Фит’данго никого не пускают на свою планету. Есть их представительство на Эритрее-3. Но их надо заинтересовать.

– Чем?

– Не знаю. Этого никто не знает.

Эрасмиус сдвинул брови:

– Эритрея-3. Три недели лету. Долго. Ближе нету?

– Нету. – Мужчина развел руками. И вдруг испугался пылающего в голубых глазах мальчика огня.

– Что ж. Спасибо вам. Если ваш рассказ о фит’данго окажется правдой, я этого не забуду. Никогда.

И Эрасмиус вышел. Ромаро только головой покачал. Мальчишка, с его точки зрения, был безумен. Но пусть попробует прорваться к фит’данго. Ромаро знал, что сестра Эрасмиуса умирает. И пусть лучше мальчишка винит фит’данго, которые не захотели ему помочь, чем себя.

Так будет лучше для него.

Ромаро знал многих, кого ломала смерть близких. И не хотел, чтобы этот мальчик пополнил их число.

Он ошибался. Не в фит’данго – в Эрасмиусе. Средство для спасения сестры может быть у фит’данго? Отлично. Фит’данго не хотят ни с кем разговаривать? Захотят. С ним – они будут говорить. На остальных – плевать.

Эрасмиус просто пришел домой – и попросил у родителей экскурсию на Эритрею-3. Чтобы ненадолго развеяться.

И родители радостно согласились. Учитывая, что последние три года мальчик не отходил от больной сестры и прогнозы врачей… Они надеялись, что Эрасмиус хоть чуть-чуть отвлечется.

А мальчик действовал.

Три недели полета он изучал ксенопсихологию и систематизировал все, что узнал о фит’данго. Все, что было в интерсетях. Все, что было в книгах. Все, что могли рассказать попутчики.

Этого было мало, но кое-что он для себя понял.

И не стал терять времени.

Вместо того чтобы спокойно отдыхать в гостинице после перелета, мальчик быстро нацарапал записку – и вышел вон. Поймать такси и отправиться к посольству фит’данго было вообще делом минуты. И только у посольства мальчик чуть замешкался.

Фит’данго не строили домов. И больше всего их посольство напоминало кусочек джунглей настоящих в джунглях каменных большого города. К такому он не привык. Но ему нужно было средство для спасения Люсии. Остальное было не важно. И Эрасмиус сделал то, до чего не дошли маститые ученые. Он встал перед аналогом ворот – колючими кустами с длиннющими шипами, которые могли проткнуть его насквозь, – и раскрыл свое сознание.

За время полета и время, потраченное на изучение мемуаров первых контактеров с фит’данго, он понял одну, как ему казалось, важную вещь. И собирался проверить ее на практике. Сердце мальчика колотилось как безумное. Пульс зашкаливал. Если бы сейчас к его мозгу подключили прибор, регистрирующий нервную активность, тот бы просто сгорел – настолько силен был зов мальчика. Бешено, нечеловечески силен.