Проделки куриного бога - стр. 26

– Мне уже сорок, так что откладывать больше некуда. Я взяла отпуск, посидим в интернете, полазаем на сайтах. Их полно разных. Ищите и обрящете, стучите и откроют, просите и дано будет вам, так ведь?

Стефа, наконец, обратила внимание на легкую контузию сестры.

– Шикарная, да?

– Кто?

– Тачка.– Будучи филологом, Стефания считала особым шиком употреблять русские жаргонные словечки.

– А! Да, конечно.

– Что с тобой? Ты не рада?

– Рада, конечно, только я ехала на юбилей … вообще–то,– кисло промямлила Михася.– И город посмотреть.

– Если ты имеешь в виду поход в оперу или в кабак – этого не будет.

– Опера–то тебе чем не угодила?

– Мисюся! – нетерпеливо воскликнула сестра,– я предлагаю погрузиться в эпоху, в прошлое семьи, ощутить себя частью истории – не ты ли об этом мечтала?

Ничего такого Михася припомнить не могла – кажется, Стефания приписала ей свои мечты и желания.

– Неужели?– с сомнением спросила она.

Они уже ввинтились в игрушечное авто, в котором Михалина чувствовала себя, как в саркофаге, и Стефа вставила ключ в замок зажигания.

– Ты какая–то сама не своя. Как доехала?– осведомилась сестра.

– Нормально. Попутчики странные попались. Попутчица,– уточнила Михалина.

Внутри у нее тихо тлела какая–то необъяснимая маета.

Может, Митяй был прав – шевельнулась предательская мыслишка,– может, не следовало ставить под угрозу будущее ради сомнительного погружения в прошлое?

… Тишина давила на уши так, что в голове звенело.

Собрав силы, Герасимов разлепил веки и страшно удивился, когда рассмотрел зеркало на двери, полки, тисненую обшивку переборок – все это чертовски напоминало купе….

В ту же секунду в голове произошла короткая вспышка, из плотной завесы в сознании выплыли подробности вчерашнего вечера.

Чарнецкий, попутчица… Голову сдавил обруч.

Герасимов пошевелился. Его замутило, кости и мышцы отозвались болью, будто у него была температура.

В приступе отвращения к себе Герасимов издал глухой стон и сел.

В ответ откуда-то сверху раздался хрип:

– Платоша, ты здесь?

– Боря, это ты?

– Я-я-а,– простонал лучший друг.

– Ты как?

– Хреново. А ты?

– Аналогично.

На все лады костеря себя, Чарнецкий сполз со своей полки, плохо управляя членами, приземлился на нижнее место напротив Герасимова.

– А где все? – удивился он.

Вопрос озадачил обоих. Некоторое время в тоскливом молчании приятели рассматривали купе, друг друга и панораму за окном – она была убийственно статичной.

– Кажется, приехали? – проявил смекалку Герасимов.

– А где вещи? – не уступая другу в сообразительности, задал сакраментальный вопрос Борис.