Продавец воды - стр. 3
– А вы какой раз едете?
– Третий. Можно сказать, повезло. Мы теперь почти каждые три года встречаемся. Как по расписанию, – он улыбнулся своим мыслям и спросил неожиданно: – А с вами отчего такая задержка случилась?
Я покачал головой.
– Ничего не сказали. Возможно, искали долго. Сами посудите: отец умер, когда мне всего восемь стукнуло. Меня сперва бабушка, потом тетя воспитывала.
– Вон оно как, неудивительно, что сразу найти не могли. У нас ведь, сами знаете, сколько народу там оказалось. Да и потом, а вдруг что. Тоже ведь случается, – мужчина даже оглянулся по сторонам, будто мы находились не в переполненном автобусе, а шептались в глухом уголке комнатки. – Сами знаете, южанам только того и надо, на святое покусятся, не задумываясь. Они могут.
И тут же замолчал снова. Но ненадолго.
– Мой отец тоже умер год назад, он, пожалуй, чуть постарше вас был. Теперь я один езжу, с дедушкой встречаться. Прошлый раз он мне вот этот костюм подарил, смотрите, каждый день ношу, а все как новый.
И снова улыбнулся. Автобус, полный встречающихся, медленно коптил к ничейной территории, дорога петляла меж гор, лениво продвигаясь на юг шагами серпантина. Инструктор, объяснявший мне, что к чему еще в парткоме, рассказывал и о пути. Только через час мы выедем на равнины – а там и до границы всего ничего останется. По какой-то причине он не поехал вместе с нами, его место заняла гидесса, долго собиравшая нас на автостанции, а затем еще раз напомнившая правила поведения и режим встреч – и так вызубренные наизусть. Лишь сильнее разволновала. В автобус я сел с таблеткой под языком, это немного успокоило. Ну и то еще, что за весь истекший маршрут на меня никто внимания не обращал: ехали семьями, переговаривались вполголоса, чтоб не мешать ни водителю, ни двум особистам, что-то изредка записывающим на пленку. Обсуждали, волновались, вспоминали и предвкушали. Кажется, в этом автобусе я один ехал впервые. Еще бы, ведь встречи проводились уже какой раз, сколько ж всего народу успело на них перебывать, говорят, не меньше двадцати тысяч. А сколько всегосемей разделила гражданская война, столько судеб разбила. Кто-то перебрался на юг по своей, кто-то по чужой воле и на долгие годы оказался забыт, выпал из внимания, но не памяти родных. Ждал. И вот наконец, семнадцать лет назад, начались эти встречи. Сперва каждые два, потом, после обострения в отношениях, после диверсий и обстрелов, и последовавшего долгого перерыва, каждые три года.
– Красивый костюм, – я не знал, что ответить мужчите. Вдруг подумалось, а если это еще один проверяющий, из тех, что остались в родном городке, что сперва удостоверялись во мне – который раз – а потом готовили к предстоящей встрече. Вдруг это заключительная, решающая проверка? Я покрылся холодным потом. – Не знал, что на юге так хорошо портняжат.