Проданная замуж - стр. 6
При одном лишь взгляде на него я поняла, что была права в своих предположениях - мне действительно приходилось уже встречаться с Димитрием. Даже больше - на том балу, когда сын судьи Тёрнера объявил о своих пламенных чувствах ко мне, мы с графом Грейсоном даже были представлены друг другу - отец любил знакомить меня с каждым мало-мальски потенциальным женихом. Говоря по-правде, на графа в тот вечер я обратила внимания не больше, чем на подавляющее большинство остальных кавалеров. Всех и не упомнишь. Но, в данный момент, чем дольше я смотрю в его серые, словно матовое стекло, глаза, тем больше мне вспоминается взгляд, которым Димитрий одарил меня, склонившись в поцелуе над моей поданной рукой - намного более многообещающим, чем всё признание младшего Тёрнера.
Я же, в свою очередь, лицезрела графа с выражением загнанного животного. Даже своим ростом он производил подавляющее впечатление - полагаю, я макушкой едва могла достать до его подбородка.
Сообразив, что молчание затянулось, я присела в глубоком реверансе.
- Рада приветствовать вас, Ваша Сиятельство.
А он молчал. Да, граф Альвийский, презрев все известные правила этикета, не издавал ни звука в ответ. Но я сомневаюсь, смогла ли бабушка заметить выражение его глаз - о, несомненно, они говорили красноречивее всяких слов. В этот момент он походил на хищника - наслаждавшегося долгожданным триумфом, добравшегося до давно преследуемой жертвы. И тогда ко мне, одолеваемой внезапно вспыхнувшей яростью, пришло озарение.
Что бы ни ждало меня впереди - я буду вечно презирать этого человека.
2. Глава 2. Поместье «Альвион»
Сразу стало понятно, что Димитрий - человек, который кичится своим благосостоянием без малейшего стеснения. Один только экипаж, который ныне мчит меня в новую жизнь, выглядит дороже, чем родительский дом в его лучшие времена - я уже не говорю о породистых лошадях, расшитых золотом ливреях грумов да поистине королевском одеяния самого Димитрия: уж его-то я успела хорошенько разглядеть за время нашей долгой поездки.
Длинные путешествия всегда утомляли меня, и этот раз не стал исключением. Карета, мерно покачиваясь на дорожных ухабах, все далее увозила меня из родных мест, а я до сих пор не могла поверить в происходящее. Напротив меня восседал владелец графства; человек, одно только слово которого распахивало любые двери, подчиняло и казнило; и в то же время он тот, кто на коленях упрашивал мою престарелую родственницу выдать меня за него. Я никак не могла осмыслить эту истину; она не находила естественного пристанища в моей голове.